Он был как прежде, даже блеск в глазах
ни капли не угас, но что-то изменилось.
Как будто время на его часах
внезапно приостановилось.
Так холодно и сыро в сентябре,
что хочется собраться и уехать
к чужим деревьям на чужом дворе,
наполненном чужим беспечным смехом.
И он сказал, что в восемь самолет.
Билеты куплены. Что провожать не надо.
И что, пожалуй, он пешком дойдет.
И вышел у кладбищенской ограды.