Нет, милый друг, - не надо, слов говорить не надо.
Любящий взгляд не прячет, долго глаза не прячет.
Чувствам хватило - рая, с самым прекрасным – адом,
Жгущий буравчик – боли в прошлом и настоящем.
Это зрачка суженье, прячет твой взгляд – и точно:
Реки пришли в движенье, к взрыву готовы почки.
Краски раскрыли прежде, скованное пространство,
Чтоб разродилась нежность, новым протуберанцем.
Света ещё не видно, звуки все громче, звуки,
Скованные гранитом сна, пробуждениям муки.
Трепетом губ горячих, холодом их вселенной,
Что проникает глубже - в кожу, в аорту, в вены.
Нет, милый друг, – не надо, слов никаких не надо.
В каждом прикосновении, боль есть всему причина.
Словно тупик и бездна, бриз и его торнадо,
Тяга и отторженье, женщина и мужчина.
Как не хватает боли, сладостной боли этой,
Боли тревожной, чтобы, все на пути сжигая
В небе сгореть болидом, ярким как день болидом -
Шелка подобие ада, в изнеможения рая.
Мы переступим грани бездны, её начала…
Ты не о чем не думай, делай чего угодно.
Сколько б ты не краснела, сколько б ты не молчала,
Изгнанная из рая, женщина – ты свободна.
Свет разрывает краски, нет им больше покоя,
Скрытый в зрачках под маской, ветром волны прибоя
Голос, слегка твердея, затрепетал паутину,
Но где скупа идея – грех рисовать картину.
Дальше обрывки мысли, о временах степенных,
Там где читали письма, с чувствами – постепенно,
Переходя на «ты», где придавали клятвам
Больше значения чем, ныне делам приятным.
Жадно сгорали свечи, в час, где творил художник.
В красках сливались легче, пики, булавы, обжиг.
Крови в полях пролитый, бурый её осадок -
Весь камертон - молитве, взгляду голодных самок.
Все мы когда-то станем частью чужого прайда,
Жертвой его, сюжетом, переваренной правдой,
Все мы когда-то станем - в этом пророчеств хватит,
В библии Мопассана, призраками кровати.
Ах! – что бы ни говорили, есть у него особый взгляд
На клубок событий, вздоха, желания, зова.
Горы взойдут и лягут, чтобы прожечь страницу,
Где не хватает взгляда, в чувствах воспламениться.
Нет, милый друг, – не надо, слов говорить не надо.
Нужно прощать мгновенно, время, что нас осудит…
В нем существует бездна, вечность с холодным взглядом
Новое – бесконечность - время где нас не будет.
Словно цветы на поле, утром в росе на поле
Вспыхивают, сгорая, с каждым порывам ветра.
Мучай меня любовью, испепеляй любовью
И наслаждайся болью, с вечера до рассвета.
Как мы любили женщин - прямо мороз по коже,
Зная их не доступность и безрассудность тоже.
Словно оклад иконы, как колдовство иль мессу,
Где просыпалась в стоне, спящая поэтесса.