Когда палач, ведя меня на казнь,
Предложит милосердно удушенье,
Чтобы не чуять мук живосожженья,
Он будет добр. Добрее тех, чья власть
Способна, прикрываясь верой в Бога,
Отправить на костёр, убить любого,
Кто отличается хоть чем-то от толпы…
Трещит костёр…и я глотаю дым…
Как вкусно пахнет тёплым молоком,
Что бьёт струёй дымящейся в ведёрко.
Затихло все и замерло кругом,
И, значит, в книге Судеб жизнь не стёрта.
А значит, мать по-прежнему жива
И светит лучезарною улыбкой;
Ждут впереди достойные дела,
И не довлеют надо мной ошибки…
Но до чего ж пронзительно в глаза
Мне смотрит затухающее небо,
Что было изначально глухо, слепо,
А ныне, воскрешением грозя,
Безжалостно сдирает пласт за пластом
Мне с тела кожу, а с души – все маски,
И оставляет только первый слой…
Но страха нет… Я становлюсь собой…