И снова полночь, тьма густая
воспоминания крадёт,
из глаз бессонных выедая
осенних дней круговорот.
Когда дыхание прервётся,
и с неба скатится звезда
на дно глубокого колодца
твоей неволи,
о, тогда -
тогда ты станешь дикой птицей,
щеглом в терновнике густом,
чтоб умереть и возродиться,
и возвратиться в прежний дом,
где, вторя арфе многострунной,
тихонько плакать или петь,
в ночи бессонной и безлунной
в глаза любимые смотреть.
И снова грудью натыкаться
во тьме на острые шипы,
и умирать, и возрождаться
птенцом,
из хрупкой скорлупы
томлений, раньше незнакомых,
тоски по ласковым рукам,
касаний робких, невесомых,
подобных нежным облакам.
И снова в полночь тьма густая
накинет морок на постель,
над изголовьем заплетая
терновник и поникший хмель.