Сошки-плошки-поварешки.
Жиром блещут чугуны.
На печи дедок.
А кошка,
на его легла штаны.
Занавеска в крупных розах
до печурок достает.
Хорошо лежать в морозы.
Пусть в трубе пурга поет.
Бабка – царь кривых ухватов,
достает из печки щи.
Проплыла походкой шаткой.
Приглашает – не взыщи.
Две обгрызенные ложки,
(внуков резались зубки).
На лице морщин немножко,
да они все глубоки.
Кошка вытянула хвостик,
вьется бабки о подол.
Развязала сзади бантик,
фартук шмякнулся об пол.
Налила ему на блюдце,
замурлыкал, заюлил.
облизав, смакуя донце,
все до капельки допил.
Потянулся дед до блюда,
ухватил мясца кусок.
Кот мясцо подавно любит,
хвать, и в угол уволок.
Вьется нитка в старой прялке,
пальцы жмут веретено,
клок привязанный на палке,
от овец двух волокно.
В рост пошел клубок в кошелке,
кошка смотрит во весь глаз.
Что лежать ей тут без толку,
все запутать в самый раз.
Тут хозяйка рассердилась,
поддала коту под зад.
Кошка снова примостилась,
нить зубами ухватила,
и клубок летит в откат.
Дед в усы смеется хитро,
просто млеет от игры.
За премудростью премудрой
чуткий видится порыв.
Сто годов, поди уж вместе.
Где мирились.
где вражда.
Помнит он ее невестой,
а не думал – навсегда.
Никакого вам венчанья,
никаких вам тут колец.
Увидал в клубу нечаянно,
и подумал - все, конец.