* * *
я сны твои читаю по губам,
и по слогам перевожу на строки
безмолвия, явившегося нам,
как прожитого опыт и уроки.
Потертый стол мне в помощь чуть блестит,
и книжица несбывшихся желаний
закладку в виде голоса хранит,
как утро на стекле в оконной раме.
Без вычерков и без черновика
я сны твои записываю в память.
И ровная ложится, как строка,
любовь моя, которую исправить
столь невозможно, сколь забыть нельзя:
ведь подлинность аналог не заменит.
Молчание и сны мои друзья.
И - время...
Мы, все еще, возможно, оживем.
И звякнет ключ, со светом отворяя,
каких-то дней, не пожитых вдвоем.
Как след в глазах, как послевкусие рая.
И с этой верой можно даже жить,
и спать спокойно вечером прилечь.
Как будто сны нелепость не любить,
ища ночами лишь одну из встреч.
Глаз видит призрак и неутомим
мой труд перевести его на строчки,
за коими года не срок, а дым.
А раны не отверстия, но точки.
я сны твои читаю по губам,
и каждый раз, толкуя, ясно вижу,
как счастье где-то плачет по углам,
а утро все бесценнее и ближе.
вс