Роняют ивы у дороги, наземь листья.
Их собирают и сжигают на костре.
Так мы на склоне лет в огонь бросаем письма
И отпускаем тех, кто нам писал стихи.
Шалун, мальчишка-ветер, ивы лист подправил,
Чтоб тот упал, да на нос черному коту.
Кот лапкой нос потер и, важно выгнув спину,
Направился к крыльцу, ворча на глупый лист.
У запоздалой розы серебром покрылся
Бутон слегка завядших красных лепестков.
На листьях патина позеленевшей меди
С алмазной россыпью сверкающего льда
Закашлял хрипло старый ворон на осине.
Нахохлился... Тревожит, верно, боль в костях.
С досадою глядит, как в придорожной пыли
Дерутся воробьи за брошенный лаваш.
Вдруг под холодным ветром покачнулись ивы.
Прокаркал старый ворон что-то воробьям.
Притихли малыши, вспорхнули разом к веткам.
Но стихло все вокруг. И начал падать снег.