А люди строем шли, как буквы
В изящной прописи. Как будто
Их вышивали златошвейки,
И каллиграфы гнули шейки
Над каждой лебединой строчкой…
И кто-то – непреклонной точкой
Ритм завершал. Кто, вопрошая,
В толпе глазами жадно шарил,
Кто восклицал – раб бенефиса,
Но чувство локтя у дефиса
Уравновешивало возглас
И сглаживало рост и возраст.
Тире хранило лаконичность,
Но каждый в прописи был личность,
И каждый нёс свой тайный знак,
Прилежной выведенный ручкой,
В непобедимой дружной стае…
Лишь я одна – как запятая,
Торчала чёрной закорючкой
Между извечным «что» и «как».