НАРОЧНО НЕ ПРИДУМАЕШЬ, или ПОД ЛЕЖАЧИЙ КАМЕНЬ КОНЬЯК НЕ ТЕЧЁТ
В моей жизни было несколько совершенно невероятных историй, связанных с путешествиями. То есть истории были настолько полны пересечений, совпадений и стечения обстоятельств, что, если писать по ним рассказы, никто не поверит, что это было на самом деле. Поэтому я сразу предупреждаю: ничего не придумано, герои вовсе не вымышленные и события все подлинные.
Вот одна из таких историй. Точнее – две в одной. А, может, и три – в одной. Кто сколько насчитает.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Москва - Аделаида
На сайте Стихи.Ру, где я публикую свои стихи, мне как-то попалась страничка интересного поэта под псевдонимом Катя Немо. У Кати и стихи были хорошие, и написаны они были о Калифорнии, где я провела довольно много времени, и о которой сохранила самые лучшие воспоминания. Я написала Кате, мы переписывались какое-то время. А потом она пропала. В одном из последних писем я успела сообщить ей о себе, что работаю менеджером по подбору персонала в международной юридической фирме в Москве.
Примерно через полгода я получаю на работе письмо с резюме... от Кати. Она писала, что переехала за это время из Калифорнии в Нью-Йорк, а теперь возвращается в Москву, где будет искать работу. Просматривая сайты юридических фирм в Москве, она поняла, что я - это я, и вот пишет мне в надежде, что у нас будет для неё вакансия. Я открыла Катино резюме, и моему удивлению и радости не было предела. Это было то, что я искала последние несколько месяцев и не могла найти: уже шесть лет Катя работала юридическим секретарём (юристы и прочие "приближённые" знают, что это одна из самых сложных и специфических профессий, и опытная legal secretary может получать больше иного юриста). Короче, Катя не успела сойти с самолёта, как мы уже взяли её на работу.
А пока она летела и добиралась домой, мы раза два поговорили по телефону с её мамой, и у нас остались на редкость приятные впечатления друг о друге. На интервью и, уже начав работать у нас в компании, Катя стала передавать мне приветы от мамы, я - через Катю - обратно маме.
И вот на какой-то неформальной вечеринке, устроенной одним из партнёров компании, я предложила Кате пригласить на нашу тусовку и маму, чтобы мы наконец познакомились. Мама приехала - интересная, красивая - и стала рассказывать о себе. Выяснилось, что живёт она... в Австралии, в Аделаиде. Звали её Лена.
- Леночка, как интересно! Расскажите!
- А что рассказывать, Олечка? Приезжайте.
А почему бы и нет? У меня оставалось две недели отпуска до конца года (это был сентябрь), на следующий день я пошла к боссу (работала я в White & Case), он великодушно предложил мне взять ещё неделю в счёт следующего года - всё-таки Австралия, не Турция какая-нибудь. На том и порешили.
Лена улетала к отцу в Нью-Йорк, и мы договорились, что приглашение в Австралию мне сделает её муж Юрий. Он прислал все необходимые документы, написав в письме для посольства, что он приглашает дочь своего друга. К приглашению прилагалась копия его паспорта, где было указано место рождения - Одесса. "Отлично, - написала я Юре. - У меня как раз родственники в Одессе." Фамилия у Юры была - Абрамович. Это показалось мне забавным.
* * *
И вот я лечу. Японскими авиалиниями. Десять часов от Москвы до Токио (где в перерыве в 12 часов между рейсами мы с моим соседом по самолёту Димой успели съездить в центр города и потрескать японских суши). Десять часов от Токио до Сиднея. Перерыв. И два часа от Сиднея до Аделаиды местными авиалиниями.
Это был самый смешной рейс в моей жизни. Стюард, обслуживавший наш салон, так всех веселил, что я, хотя и была еле жива от усталости, боялась пропустить его шутки и заставляла себя не спать.
Один из пассажиров направился в туалет. Стюард - в притворном ужасе - окликнул его через весь салон: "Мужчина, куда Вы? Это ЖЕНСКИЙ туалет! Мужской в другом конце салона!" Салон затрясся от смеха, словно мы попали в зону повышенной турбулентности. А потом - хорошо, что пилот не слышал и не видел всего этого, а то мы, наверное, вошли бы в пике - все просто попадали, когда мужчина на полном серьёзе развернулся и пошёл в другую сторону.
Через некоторое время мы пролетали над городом, где шёл какой-то важный матч по футболу. Играли две известные команды. Стюард достал... подзорную трубу, приставил её к иллюминатору и громогласно озвучил счёт матча: "Четыре пять. Наши проигрывают... Ах, нет, простите, наши ведут!"
И так всю дорогу.
В Аделаиду я прилетела совершенно измождённая... от смеха.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Большой греческий День Рождения
Удивительно - как все мы связаны, какие пласты прошлого и сколько пересечений таятся под поверхностью - с виду - нового и незнакомого. И одна фраза или один вопрос, казалось бы, ничего не значащий - и вдруг твоя или чужая жизнь круто меняется и идёт совершенно в другое русло.
Так однажды я спросила свою сестру, какие у неё планы на лето, и она ответила, что собирается на мастер-класс по живописи в Черногорию. Она на тот мастер-класс так и не попала, зато я поехала и на тот мастер-класс, а потом мы сделали с его ведущей Наташей Чижовой ещё три мастер-класса в Хорватии для моих друзей, не сосчитать - сколько в Москве, а теперь Наташа и её муж Дима вообще переехали в Москву. И кто знает - как сложилась бы их жизнь (и пригласили бы они меня завтра на ужин), не задай я тогда этот вопрос своей сестре.
Или прилетаешь на другой конец света, а ощущение, что ты просто приехал на электричке в соседний город.
* * *
В первый же вечер мы пошли с Юрой и Леной на пляж, к океану. Я очень люблю океаны. Почему-то на их берегу сразу чувствуешь, что это не берег моря, а именно - океана. К купанию и водным процедурам я довольно равнодушна, но вот просто сидеть и смотреть на океан - это моё. За неимением океана можно, конечно, смотреть и на море. Но лучше - на океан.
И так мы сидим, смотрим, общаемся. Лена же видит меня второй раз в жизни, а Юра вообще - первый. И дальше повествование пойдёт не по хронологии, но по двум сюжетным линиям: что произошло после вопроса Лены, и что произошло после вопроса Юры. Какая из этих двух историй оказалась наиболее фантастической, пусть читатель решит сам.
Лена спрашивает меня, чем я занимаюсь на работе. Говорю, что занимаюсь в основном поиском юристов. А так как фирма международная, то работа эта непростая: юристы получают диплом и квалификацию по странам, законы которых они изучили. И тебе нужен, например, корпоративный юрист со знанием законов США или Англии, а пойди-ка найди такого в России. Приходится искать по всему миру.
- А австралийские юристы вам случайно не нужны? - Как бы в шутку спрашивает Лена.
- Да нет, австралийские особо не нужны. У нас есть, правда, один, но он квалифицирован и в Англии и в Штатах. Эрик Михайлов. Кстати, он из Аделаиды.
Последнюю фразу я не успела договорить, потому что она потонула в восклицаниях Лены:
- Как Эрик Михайлов? То есть ты, моя Катя и Эрик в одной фирме работаете?
Ну, кто же знал, что Лена тесно дружит с Соней Михайловой? И что на завтра мы приглашены на день рождения сына Сони, кузена Эрика? И что на этом семейном торжестве будет вся большая греческая семья Эрика (его отец из греческого рода, пустившего корни на Украине, и весь клан Михайловых ещё в 70-х эмигрировал из Донецка в Аделаиду).
* * *
Помимо тёти Эрика на празднике были: папа Эрика, мама Эрика, бабушка, сестра и прочие дяди, тёти, кузены и кузины. А так как Эрик оказался любимым сыном, внуком, братом, племянником и кузеном, то мне даже было немного неловко перед именинником, ведь "приехала девушка, которая работает с Эриком" (!), и всё внимание многочисленной родни оказалось приковано именно ко мне. Все фотографировались со мной и расспрашивали меня об Эрике (не могу сказать, что мы тесно с ним дружили и общались, поэтому приходилось как-то "выкручиваться"), а за столом я оказалась напротив его мамы, Лили. И вот эта встреча стала, пожалуй, самой дорогой для меня за всю поездку.
Мы с Лилей как-то очень "совпали". По всем статьям. Так практически и проговорили весь вечер вдвоём. Лиля - врач-эндокринолог и человек широких взглядов. А у меня в то время как раз зарождался интерес к восточной медицине, и в частности особенно интриговал тот факт, что чакры - это места расположения основных желез в теле человека. Одного вечера для общения нам, конечно, не хватило. Поэтому мы договорились, что Лиля заедет за мной на следующий день, покажет мне город. (Лена вышла замуж и переехала в Австралию совсем недавно, а Лиля живёт тут уже много лет.)
- Я приеду за Вами вокруг четырёх, - сказала она.
Сорок лет в Австралии дают о себе знать. Ведь в английском мы так и скажем: "around four".
Мы собрали с Лилей в коробочку из-под фотоплёнки блёстки, которыми были украшены столы на празднике - вернувшись в Москву, я высыплю их на рабочий стол Эрика. И передам ему от мамы кулёчек его любимых шоколадных конфет.
А с Лилей мы несколько лет подряд будем встречаться в Москве у памятника Окуджаве, когда она будет навещать сына и внуков, будем сидеть за столиками арбатских кафе. Однажды даже вместе поедем в Европу.
К сожалению, недавно Эрика перевели из Москвы в Лондон.
Но, доложу я вам, это не Аделаида... это какие-то Мытищи.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Я вам не скажу за всю Одессу.
Итак, мы сидим с Леной и Юрой на океанском побережье. Кстати, оно одно из самых красивых в мире: The Great Ocean Road, которая идёт от Аделаиды до Мельбурна, не зря назвали именно так. Южноавстралийский ветер, дующий с океана - настоящий художник по камню. Его Двенадцать Апостолов знамениты на весь мир.
Но пока я ещё не видела всей этой красоты, я только-только прилетела, и это наша первая встреча с Юрой. И надо же как-то завязать разговор. Вспоминаю, что место его рождения - Одесса, где я провела пять чудесных летних каникул. Родная сестра моей бабушки, покойная Зинушка, как мы все ласково её называли, очень любила мою маму, свою племянницу. А потом её любовь перешла и на меня. И мы отвечали взаимностью - и Зинушке, и Одессе. Однажды, когда я уже училась на первом курсе института, я даже продала свой велосипед, чтобы купить билет на поезд и поехать к Зинушке.
Вот я Юре и говорю:
- Так Вы в Одессе родились? А у меня тоже родственники в Одессе. Дядя Толя - на Проспекте Шевченко. И дядя Женя - на Солнечной.
- Женя на Солнечной? Не Гущин ли?
- Гущин.
- Женька Гущин - твой дядя?
Я не могу Вам описать, что тут случилось с Юрой. Дело в том, что они с моим одесским дядей Женей оказались друзьями... детства, юности, молодости, зрелости и всего чего угодно. Они ходили в одну группу детского сада, учились в одном классе, в одном и том же институте, а потом вместе работали в каком-то "ящике" и занимались радиолокацией. Лет 20 назад Юра поехал на конференцию в Австралию, и так там и остался. Из-за бесконечных переездов он потерял контакты своего старинного друга, а приехать на родину в силу обстоятельств своего "внезапного" отъезда он тоже не мог.
- То есть я не так уж и ошибся в приглашении, когда писал, что приглашаю дочь своего друга. Получается, что не дочь, но племянницу!
* * *
Дома Юра показал мне фотографию их детсадовской группы, которую он бережно хранил все эти годы: на меня смотрели советские малыши послевоенного образца, затянутые в малюсенькие гимнастёрочки и с такими же миниатюрными пилоточками на бритых головках.
- Узнаёшь?
Надо сказать, что моего дядю Женю трудно не узнать - редкой красоты представитель мужского пола с горящими глазами и шикарной шевелюрой, он и в раннем детстве был красавчик.
- Конечно. Вот - Женя, а вот - Вы.
- Давай ему позвоним! В Одессе как раз вечер.
Одесского телефона дяди Жени у меня с собой не было. Поэтому сначала мы позвонили моей маме в Москву и рассказали всю эту историю ей. Она дала нам номер Жени, и мы, волнуясь, набрали Одессу.
- Скажи, что ты в Австралии пьёшь вино с Абрамовичем, - подала идею для начала разговора Лена.
Смешно.
Дозваниваемся. Женя снимает трубку (мы с ним всегда были на "ты", ему было приятно, когда молодые так к нему обращались).
- Женя, привет. Это Оля из Москвы.
- Олька? Привет! Что случилось?
Конечно, зачем я могу ему звонить: либо кто-то умер, либо родился, либо женился.
- Да всё хорошо. Вот сижу тут в Австралии, пью вино с Абрамовичем.
В телефоне пауза. Но непродолжительная - находчивый одесский ум довольно быстро извлекает ответ из своих одесских извилин в самых непонятных жизненных ситуациях:
- Ну, так ему и надо.
- С Юрой, с Юрой Абрамовичем!
Мы не стали мучить Женю дальше, и я передала трубку Юре. Радостные крики, восторги на нашем конце "провода". Ну, и на том, видимо, тоже.
* * *
Утром следующего дня раздаётся звонок. Через какое-то время Юра протягивает мне трубку:
- Это тебя. Женя.
- Да?
- Олька, слушай, я решил перезвонить и уточнить, понимаешь. Ты вчера звонишь, у нас пятница, вечер. Я с хорошего бодуна. И вдруг - Оля, Австралия, Абрамович. Я думал, у меня белая горячка началась. Перезваниваю твоей маме в Москву, спрашиваю: "Где Ольга?" Она хихикает надо мной, говорит: "В Австралии, в Австралии."
* * *
Когда по возвращении домой я рассказала эту историю одной своей приятельнице, она и выдала эту замечательную фразу:
- А я всегда говорила: под лежачий камень коньяк не течёт.