Был, может, веселый, а, может, суровый…
Высокий? Кудрявый? Лихой? Чернобровый?
Какой? Сероглазый, скуластый, курносый?
Любил он закаты? Ходил в сенокосы?
А может, любил он кипящий металл?
А может быть, звонкую рифму ковал
И в синие ночи томился стихами?
В дороги России укладывал камень?
Мечтал ли о небе в глубоких и узких
Забоях, врубаясь в энергии сгустки?
А может, ведя самолёты на север,
Он думал о тучных и добрых посевах?
Что было по сердцу: дожди, снегопады,
Осеннего, в золоте, леса наряды?
Как жизнь он любил, как врагов ненавидел?
Какою он землю в мечтах своих видел?
Когда он ушёл от родного двора?
Когда он последнее крикнул ура?
Отцом ли он был или сыном и братом?..
Остался для нас НЕИЗВЕСТНЫМ СОЛДАТОМ.
Отцом ли он был или сыном и братом?
Остался для нас НЕИЗВЕСТНЫМ СОЛДАТОМ,
Но в сердце, товарищ, твоём и моём,
Память пылает ВЕЧНЫМ ОГНЕМ!