Дамы и Господа!
Леди и Джентльмены!
Герои и Героини!
Возобновляет работу наша самая замаскированная публика этой площадки.
Перед Вами - очередное стихотворение и еще один Автор, который желал бы ознакомиться с Вашими мнениями относительно его стихотворения.
Что касается меня - комментировать я, разумеется, буду, но заранее предупреждаю смельчаков: на этот раз у нас очень многа букафф! Готовьтесь. Но только не говорите, что "длинных стихов Вы не читаете". Если Вы их пишете - извольте. (На всякий случай напомню, что "Евгений Онегин", "Витязь в тигровой шкуре" и сонеты Шекспира в совокупности еще длиннее)
Итак, напоминаю: высказаться имеет право любой желающий. Можно сделать это открыто, в виде рецензии под произведением, можно - анонимно. В этом случае текст рецензии направляется на электронную почту
natikodgan@mail.ru
Ведущий выставляет тексты, не называя имени уважаемого Рецензента. Герой под Маской может общаться с рецензентами через ведущего, а может дождаться конца обсуждения, выйти, раскланяться, всем представиться и прокомментировать."Критика критиков" в нашей рубрике приветствуется. В спорах, надеемся, родится истина - и Автор, и Рецензенты, и ведущий почерпнут что-то для себя.
Напоминаем о корректности обсуждений. У нас сознательно нет "штатных рецензентов", чтобы все - и Герой, и эксперты - были в равных правах и могли аргументированно возразить друг к другу. Следует помнить, что человек, вышедший открыто спросить Вашего уважаемого мнения, имеет право рассчитывать на то, что это мнение Вы изложите корректно и по существу. Рецензенты также вправе рассчитывать на то, что Герой не вызовет на дуэль всех и каждого после завершения обсуждения: делать разбор стихотворения - тоже ответственность.
Надеюсь на взаимное уважение всех сторон - и можно приступать к обсуждению.
А теперь - сами стихи.
Да, чуть не забыла: за поимку Героя в Маске приз угадавшему - 500 стихобаллов. Версии можно отправить на электронную почту ведущей - будет засчитан верный ответ, который по времени поступит раньше.
ВНИМАНИЕ!!!
Герой в Маске устанавливает личный приз - 300 баллов за угадывание имени художника (с обоснованием)
/анонс Натико/
/фото из Интернета/
/стихотворение из электронной почты, размещается согласно желанию Автора/
________________________________________________________
_____________________________________
______________________
Автор ждет общие замечания к стихотворению, замечания по композиции, определение жанра. В стихотворении введена полифоничность (или мультиритмика...) - как такое воспринимается.
p.s.
Как читается "Затвердел лица овал"?
_______________________
Портрет
I.
Мастерская светом полнится,
Подиум, мольбертов ряд;
Без пяти минут художники
За мольбертами стоят.
Свет и цвет, рисунок, тени…
Мастерства почти пять лет
Начинающие гении
Набирались в ремесле.
Но в горячих спорах яростных
Об искусстве – смысл и цель –
Правда, резкая и разная,
Провела водораздел.
Братство, общею скреплённое
Кровью злых военных лет,
В стычке мнений, в непреклонности,
Вдребезги – возврата нет.
Время мирное, но в поиске
Света истины святой
По живому голос совести
Бритвой режет: враг и свой.
Не ремесленник-халтурщик,
Выжига, делец, фирмач,
Политический ловкач
Или просто конъюнктурщик,
Он – художник, мой герой.
И в сомнениях, исканиях –
Жар и хлад, добро и зло –
В нём рождалось осознание,
Понимание пришло…
II.
На исходе цикл; натура
Утончённо хороша:
Профиль и анфас, фактура,
И на вид совсем не дура, –
Необычность типажа.
Полотно давно написано,
Но томится ум и дух:
Есть портрет, – и всё зализано, –
Безупречен, ладен, сух.
Мастерский, а чарования,
Сока жизни всё же нет;
Что ж, долой все колебания, –
Будет и другой портрет!
Он рутиной осторожною
Сыт по горло, и бедой
Развернулся холст – тревожною,
Грозовою синевой.
Так в окопах, в ожидании
Боя, в миге тишины
Ощущается дыхание
Жизни, смерти – и войны.
Бой – так бой, и с жаркой страстностью
Кисть бросается в полёт:
Только главное, не частности, –
Остальное подождёт!
Всё, что думалось, что мучило,
Злой бессонницею жгло,
Обнаженною, искрученной
Правдою на холст легло.
Не зализанностью ровною –
Смелой щедростью мазка,
Проницательной, любовною, –
И тверда, быстра рука…
Облик скучный, даже безразличный,
Виденный до тошноты,
Вывернулся страшной, непривычной,
Грязною изнанкой красоты.
В ней, за маской наработанной,
За фасадом без лица,
Строй души увидел подлинный –
Серость… пустота… гнильца.
Ради истины без жалости
Вскрыл души её изъян:
Жить хотела, даже в малости
Не платя по векселям.
Мало счастья в жизни встретила –
Где уж, всё себе одной;
Под глазами тень отметила
Нездоровой желтизной.
Грязь палитры к грязи жизненной
Без раздумия пришлась,
А в глазах неизгладимая,
Мрачно-серая, глубинная
И голодная тоска.
Не по хлебушку, хоть бледность
Матовая на лице –
Нет любви, а так хотелось,
Нет любви – вокруг не те.
Молода, но повидала
Всякое, из всех мастей;
Нет любви, а так искала,
Нет любви – вокруг не те.
Было время, нежной девочкой, –
Чистой, доброй, – ты была;
Синенькой красивой ленточкой
Мама косу заплела.
Материнскою заботою
Каждый ласкан завиток,
И повязан мягкий, шёлковый,
Светлый, в цвет волос, платок…
Годы шли, уже пожарищем
Радость детских именин;
Губы ярко-вызывающе
Окунулися в кармин.
Чью-то жизнь сжигала попросту,
Не ценя ни слёз, ни слов;
И не раз вязанку хвороста
В жар костра бросала вновь.
И улыбки нет доверчивой, –
Затвердел лица овал,
Редко ямочки беспечные,
Взгляд высокомерным стал –
Жёстким, цепким, без тепла.
У виска же голубая
Жилка тонкая, живая
Беззащитно пролегла…
Звонок… кругом в молчании толпится
Весь курс… и робость, тишина на лицах:
Незавершённый, но портрет живёт
И смотрит – так, что биться сердце, биться
Тревожно начинает и зовёт
Бежать… кричать… искать… стремиться…
III.
Сеанс закончился; кокетливо натурщица,
Прихорошившись, подошла.
Взглянула, вздрогнула и зло сощурилась…
Потом, поникнув, прочь пошла.
Её портрет живой жестокой правдою
Как зеркало души, и отражалось в нём
Всё, что таила, что скрывала, прятала,
Себе порой не признаваясь в том.
Домой вернётся – там пустынно и темно;
Без сил заплачет, рухнув на кровать,
Без милости, и будет лишь в окно
Луна бесчувственно и холодно сиять.
Урвать кусочек дармовой могла,
Вихрь удовольствий закружить спешила,
От жизни счастье чашей полною ждала,
А жизнь всё била, била, била… била.
И знает Бог один, нужна ли так была
Та правда, что Художник ей поведал:
Не принесла душе спокойного тепла,
Ни исцеления, ни тишины, ни света…
Но если в истине добра недостаёт,
Она крушит, как нож от гильотины;
И холод красоты бичом сечёт –
Нещадно-равнодушно – до кончины;
И яркий свет безжалостный всё жжёт,
Лишь пепелище оставляя и руины……