Пусть кому-то и неловко,
Ну, а мне – как в стенку лбом:
Подружился я с морковкой
В огороде под окном.
Нет, сперва-то я не очень,
Но душе, поди, видней –
Знать, она кудрявей прочих,
Интересней, зеленей.
Я ещё весной приметил,
А потом имел в виду
Это место – с краю третье
В восемнадцатом ряду.
Расцвела она в июне,
А когда настал июль,
Я узнал, что звали Дуней
Ту избранницу мою.
Домоседка. С виду – баска,
А внутри – смущенье, стыд,
Всё сидит, потупив глазки,
Да над пяльцами корпит.
Все соседки так и лезут,
Так и прут из-под земли,
А она, как из железа,
На страдания мои.
Только я настойчив – снова
У любимой тут как тут,
Хоть она в ответ ни слова,
Лишь сердечко тук-тук-тук.
У неё уже и формы
Появились к сентябрю.
«Дуня! – я твержу упорно, -
Дуня, я тебя люблю!»
«Да?» Молчит. Через мгновенье –
«Да!» И чувств сильнее нет.
Взял и, пусть с сопротивленьем,
Вывел всё же Дуню в свет!
До чего ж красна девица!
Как округлы бёдра, грудь!
Чуть успела появиться,
Как уж шепчутся вокруг.
Стан девичий, тёмны очи
На фарфоре… Как в огне,
Рядом с ней. Нет, брачной ночи
Не дождаться, видно, мне!