В этой улице тучные жмутся дома
и грифоны на эркере сходят с ума,
а точнее, сошли. Потому что они
укрываются крыльями если огни
запоздалой машины на них упадут.
Двери резные скрипят, как батут.
Пружины выводят высокое «до».
Выходит старик в темно-синем пальто,
грифоны со стенки кивают ему,
гипсовым глазом взирая во тьму.
На мусорных баках пируют коты,
в патрульной машине кумарят менты.
Собака глядит на понурый собор,
который укрыл свежесбитый забор.
И в полусне почти уже зимнем
Кто-то вздыхает в пальто темно-синем.
Тает старик, уходя в акварель,
и, молча, за ним семенит спаниель.