Он на рассвете вдруг проснулся
Средь недопитого спиртного, пустых бутылок и стихов.
Лишь солнца луч земли коснулся
Под крик бойцовских петухов,
Сменив сгоревшую вдруг лампу,
Сгоревшую как его жизнь,
И с тусклым светом, подобно Гампу.
Последний таракан укрылся за карниз,
А он холодно улыбнулся подобно мертвому волк`у
И в холодильник постучался,
Но не открыл никто ему.
И он с культурой распрощался:
Открыл сам дверь достал пивку
И долго долго опохмелялся ,
Так долго , что заново чуть не нажрался.
Но в проникавшем в окна свете
Парила приторная пыль.
Он много кашлял , о легкие подобно пылесосу;
Выхлопной газ , табачный дым,
А кровь ,водой по ржавым трубам,
Качалась барахлившим сердцем мертвеца,
Любовь в котором превращала в трупа
Поэта строк и рифм творца.
Он так любил , он так писал стихи,
Он охал в сердце восхищеньем ,
Но боль и безразличие его святой любви
Его отправили в утиль лишь , вызвав отвращенье.
Ох, в комнате воняет перегаром,
Не видно ничего в дыму и пыли,
И где-то от цирроза умирает наделенный даром.
Да , он талант, но про талант давно уж все забыли.
Забыли все, она забыла первой,
Она тебя списала под утиль,
Она тобой играла, она трепала нервы,
А ты как преданный , но глупый пес любил.
Любил ты без ответа долго,
Протяжно закопав в стихах свой труп.
Прости, поэт, не эта остановка,
И не видать тебе ее прекрасных рук,
Ее улыбки , пьянящей так дурманно,
Что ты терял себя и все внутри,
И сердце все быстрей качало,
Наркотик что в твоей крови.
Ты не хотел быть наркоманом,
Все вышло не обдумав шаг.
Но там так влажно и прохладно,
И кажется, что там ты мог дышать.
Все дальше ты уходишь с новой дозой ,
Подальше от реалий и дальше от любви.
Подобно богу ты игрался с розой
Под ядом , что горел в твоей крови.
И было явно легче жить лишь только под наркозом,
И явно проще забывать о том , что есть любовь,
Но ты забыл , что ты игрался с передозом
И ты идешь на риски вновь и вновь.
Но все таки порой приходит озаренье
В минуты трезвого ума, свободы от любви,
От боли , от народного презренья,
От горя, алкоголя, наркоты.
И понимает , что жить он больше так не может,
Что боль в груди становится сильней,
Что вскоре доза больше не поможет,
Чтоб заглушить все чувства , что испытывал он к ней.
Те чувства , что все сердце разрывали.
Те чувства , что жгли душу белым паром.
Те чувства , что всю жизнь мою украли.
Те чувства , что коптили не потушенным пожаром.
И потушить их была всего одна возможность,
Всего одно ведро святой воды,
Всего одна петля, всего одна оплошность,
Чтобы не жить обманом наркоты.
И вроде бы петля готова,
И вроде табурет уже стоит ,
скрепя проклятой ножкой.
И вроде бы закончен его прощальный стих,
Разбиты на полу бутылки.
Шприцы он сжег в ведре на грязной кухне,
Разосланы последние открытки,
И он готов печальным камнем рухнуть.
В петле скользнул шута убийственный оскал,
Одел он самый дорогой костюм,
Чтоб было так как он в стихах писал,
Чтоб по одежке приняли в аду .
И табурет упал ; Прощальный вздох,
Дырявое окно оставил он открытым.
Хруст шеи -Поэт печальный сдох,
Он стал известен , Но не знаменитым.
А что она? Любила ли его?
Или испытывала в жути отврещенье?
Нет , ей просто было все равно.
И даже не читала его стихотворенья.
И даже имени его не знала.
Вот он ушел, его здесь больше нет.
И только в этот раз она всёж что-то испытала,
Он лишь оставил у нее в душе свой черно- белый след.