Снег падает, зачем ему идти?
Задворки неба выметает ветер.
Стратегию зимы я не заметил,
она и без стратегий победит.
Звезда чиркнёт огнивом по Земле,
за облаками всполохи пожара, –
сгорает осень, эта книга жалоб,
где одиночества на пару тысяч лет.
Пейзаж размытый, беглые черты
на подмалёвке снежной акварели.
Двоится мир, и белый параллелен
безмолвию оконной черноты.
Сквозь бледный свет (сегодня на щите),
одетый в саван, проступает город.
И белый шарф затягивает горла
крикливых улиц с "пузырями" площадей.
На них двустрочья – надписи следов –
читает небо, всё ему понятно.
Разглаживает черновик помятый,
особо ценное прихватывая льдом.
О белый шум – безлюдия залог.
И город, он не мёртв – в снегах укрылся.
Я знаю точно, он – стальная крыса,
но я ему уже не крысолов.
Скользит пацан, вцепившись в грузовик.
Орёт истошно перепуганный водитель.
Мне город детства говорит: "Входите".
А я сержусь: "Проездом. Не зови".
Вон та же горка – мера высоты.
Скатиться, а потом в снегу по пояс...
Мне город детства говорит: "Не бойтесь".
А я смущаюсь, были ведь на "ты".
Тут всё знакомо, только покажи,
что в омут прошлого попал – завертит.
Мой город детства говорит: "Ты смертен".
А я смеюсь: "Покуда ещё жив".