он по –мужски и грубо
всегда называл её коротко: мать
отмахивался от назойливой любви старушки
а она неуклюже лезла его целовать
да погладить кровинку
по лысой уже
макушке.
кровинке давно уж за сорок
он так же ей нужен и дорог
смотрела в глаза, сына держа за кисть
бывало слезинку неловко уронит
— ты сыночек, на мать свою не сердись, —
и прячет небритые щёки его
в ладони.
он по –мужски и грубо
в бешеный ливень роет глубокую яму
землю выбрасывает, стиснув намертво зубы
хоронит мать свою . . . мамочку . . . маму
дождь со слезами, по небритым щекам размазан
вместо тебя я бы не думая, мама, умер!
он любит её . . . , но не сказал ей
об этом ни разу.