И не будь я бездарен, посвятил бы тебе не строчку, а целый стих.
Он, как ты, был бы белым.
И каждое слово, как псих,
я бы вывел не мелом,
а известью - пусть разъест мне кожу.
Нашу близость кто-то назвал бы низостью
(моралистов я не люблю до дрожи -
они судят: от мужеложства до пьяни),
а я никому (и тебе) ничего не должен
и рад, поскольку подобной мне дряни
тебе лучше не знать. Оставаться друзьями
нам предпочтительней на расстоянии.
И "никогда", чем "позже".
...
Быть "благородным мужем"
куда престижней, чем мучить музу.
С кем и какими он связан узами -
(как бы помягче?..) совсем плевать!
Уж кого-кого, а его затащить в кровать
куда проще, чем англичанам с французами воевать.
Но каждый раз, напрашиваясь на бой,
подмигнет этот "пьяный и молодой",
а ему в самый раз воспитывать спиногрызов -
объяснять про пенальти и угловой,
проклинать метастазы и компромиссы.
...
Я считаю, что мир - дешевое шапито
и все чаще бываю счастлива от вина.
Ты умен, но зачем мне нравишься и за что...
позволь я решу сама.
...
"Говорят, что суть человека - в его потомстве,
я, стало быть, бесполезен", - проронишь, слова дробя.
На нашей улице снова садится солнце,
крыши дарят приюты людям и голубям.
Затихнет шум и смех дворовых ребят,
а в этих стенах биологию рвет упорство.
...
В этих стенах. Стихи рождаются. От тебя.