Было колюче зябко без снега в моём сером замёрзшем городе.
А местный юродивый звонко пел, воробушком ёжась на холоде,
Сливался с пейзажами города, на улицах выступая нередко.
Люди спешили в уютные жизни, в шапку ему бросая монетки.
Его уже почти не замечали, привыкнув за много зим и лет,
Как привыкают к скамейке, к дереву. Кажется, его звали Олег.
Олега помню целую жизнь, со старших классов школы, наверное.
Слухи ходили, что от несчастной любви он помешался. Медленно,
В каком-то ином измерении, время течёт для таких как он.
Для нас четверть века – эпоха целая, для Олега всего лишь сон,
Долгая песня о несчастной любви безответной к девушке той,
У которой взрослые дети и внуки уже. Но лишь ей одной
Целую жизнь поёт в снег и в дождь. Не поняли мы, что юродивый
Своей сумасшедшей любовью вдруг душой стал для целого города.
15.12.2014