О войне говорю от второго лица
Потому, что я дочь ветерана.
Нет уже больше Серёги – бойца,
И война отболела, как рана.
В восемнадцать примерил шинель,
Сапоги и портянки тугие, -
Засвистела в июне метель,
Только песни те были другие.
Сталь звенела в ушах, и огонь
Выжигал у мальчишек седины;
Можно б было использовать бронь,
Но страна, её дети – едины!
Эшелонами мчались на фронт,
Повзрослевшие сразу, ребята.
И дымил, и горел горизонт,
От рассвета горел до заката.
И, как с шашкой своей наголо
На врага шли в гражданскую деды,
Так с гранатою смерти назло,
Шли на танки во имя Победы.
Стыдно было признаться порой,
Не лежал никогда в медсанбате;
Вроде как, в половину герой,
Хоть отваги на тысячу хватит.
С той войны до конца своих дней
Видел сны, просыпаясь от боли.
Мина. Друг подорвался на ней
И остался на выжженном поле.
При рассказах отца о войне
Загорались глаза и медали.
Часто он их показывал мне,
И мы вместе войну вспоминали.
Знали, будет на Красной парад,
И колонной пройдут ветераны:
В каждом сердце живёт Сталинград
И ёще не забытые раны…
С фотографии смотрит солдат –
В нём есть стать и осанка героя.
Улыбается, искренне рад,
Что живым возвратился из боя;
На привале гармонь развернул,
И бойцы подпевают «Катюшу»…
Взрыв от мины ещё не рванул,
Можно спеть и другого послушать.
А вот фото у белых берёз.
На могилке живые ромашки.
И роса, точно капельки слёз…
И звезда от пробитой фуражки…
Не снимал свой военный мундир
Мой отец даже в мирные годы.
Обращались к нему: «Командир»,
Вспоминались былые походы.
Как бы ни было трудно стране,
На руинах вставали заводы;
Зацветали сады по весне;
Добывался сырец из породы.
А отец мой подался в моря,
В старом доме оставив квартиру,
И бросал сотни раз якоря,
Чтоб о нас заявить всему миру.
Было что-то красивое в нём,
Жажда знаний, энергия, сила!
Но война, с каждым прожитым днём,
Ветеранов беззвучно косила.
Не виню я отца, что не смог
Дослужиться и стать генералом.
Подводя своей жизни итог,
Он был счастлив Победой и в малом.