Танцуя, белые мухи стучатся в окно,
Посмертно приникнув к прозрачной, в разводах стене.
Вот, скоро рассвет расстелит солнце-панно,
И мир окунется в лучи. А, быть может, и нет.
Самое время вставать.
Накинуть пальто и поднять воротник.
Помолиться, достав из ванны букет — помятый и мокрый.
Запереть двери в дом, от него, вдохнув холод, пойти
той самой протоптанной сердцем дорогой.
И снова плачет туман оттаявшим снегом,
И снова несу я тебе к порогу цветы.
Прости за настойчивость, но я верю, наверное, —
Когда-нибудь позволишь мне ты, разувшись, войти.
Белым пеплом засыпет следы от ботинок,
И никто не узнает, что здесь кто-то был.
Только красные розы, словно на одной из тех щемящих душу картинок,
будут лежать и чернеть, отброшенные в кусты.
Хочешь, я куплю тебе желтых тюльпанов?
Лишь улыбнись, молю, из окошка мне ты.
И снова плачет туман оттаявшим снегом,
И снова несу я тебе к порогу цветы.