виктории кольцевой
***
услышь лиловокрылый клокот птицы
спевающей о боли у запястья
ей из силка лихого темночасья
не вырваться не смолкнуть не напиться
покоя из светающего неба
безветрием крыла не спеленать ей
из омутовых мертвенных объятий
до первого не выпорхнуться снега
но тонок лёд и жарок клокот птичий
горячен воск молитвенного слова
невечна мёртвость мерзлоты силковой
и песня полнолунная всё тише
иди ко мне иди ко мне иди же
***
остынь в садах горючая рябина
о первом снеге горлица отпой
прими покой как богоматерь - сына
нагорный непокорный ледостой
лети мой вспорх стрелой из подреберья
сверкая смертолезвийным крылом
к ненаречённым землям безземелья
к зиме за амальгамовым стеклом
перелетите ласточки три моря
на крае света свейте три гнезда
в одном родите дочь в срединном - горе
а в третье пусть слетит с небес звезда
и заживите темнокрылым миром
и не покройте снежности листа
когда на ней надкровленным пунктиром
рябиновая гаснет красота
***
мне тебя отвоёвывать
у берегов земных
сцеливать окольцовывать
мертвенность чернозёвую
взорванной бороны
мне тебя выговаривать
в ночь четырём ветрам
предупреждая зарево
порохового варева
стынущего к утрам
мне тебя перекликивать
трижды на голоса
чтоб не сулила лихого
хворь тебе темноликая
глядя глаза в глаза
мне тебя убаюкивать
в ангеловой люле
чтобы во сне аукала
ночь тебя белорукая
святая на земле
мне тебя пересказывать
с чьих-то срывая губ
смаливать черноглазую
горлицу-недосказанность
мне с тобой жизнь и казнь на
сожженном берегу
***
безмолвность губ по-зимнему бела
вздрог слова ищет теплоты скворечной
на переплёт ольховый остроплечий
медвяность воска льют колокола
ожог рябинный стынет у ручья
по ряби путь прокладывает солнце
и в отсвет водный как в слюду оконца
всё смотрится синичья толчея
некрепок лёд, проталин топь тепла
под стёжкой шага снег очеловечен
как птичий след несытен и невечен
предзимний слог моей коснётся речи
и ляжет тишина белым-бела
***
синичий след продрог в оконной раме
несытна сирота пшеничных крох
и белый день о сумеречность ранен
сиренево смирение покров
едва дрожит в просветах паутинка
сплетённая рябиновым кустом
и в чёрно-белой горсти фотоснимка
теснится алый ягодовый сонм
тронь голь окна
по сирости соловой
горячей хлебной проведи рукой
пой мне покой заутренний зимовый
святым крылом молитвенного слова
свирельного согрей меня покрой
***
я знаю твой комок – глоточек неба
клокочет в горле – голубиный грай
и зацветает медуницей хлебной
посконный толоконный каравай
летят сыновне с веток-повивалок
раскачивая уплотненья мглы
свечные светлячки поспелых яблок
румяны тонкокожи и круглы
на слово -дом- ничто не отзовётся
кошачий голод обметёт порог
и равноденно разойдётся солнце
на две зимы
на две земли прольётся
и жаром тронет голь ранетных строк
***
смирение качнуло снежный колокол
луна земную водит колыбель
рябиновое патинное золото
на висмутную выменяно бель
и видится
по кромке заметеленной
по-зимнему бескровна и длинна
ступает неприкаянно потерянно
несбывшаяся к сроку тишина
и свищут сиво ветры пеленальные
и каплет белокаменно стена
в кромешную часовную проталину
зи-ма
***
не в судный день но в безрассудный век
неотменима твердь запястной жилки
не пихтовая смоль на рукаве –
чернёная живица ежевики
не порозень но в родинную рознь
горит конверт стыдом почтовой марки
не жито в чреве плуговых борозд –
карминные в растресках минных маки
не впроголодь но в холод – в мерзлоту
голь форточки щеколда подоконник
не в осень – за озимую версту
к апрелевому вербному кусту
ко благовесту вешней колокольни
***
под жжение невиданных цикад
сбывающихся на устах ребёнка
по краю глаз надтреснет божий кадр
и на мгновенье обомлеет плёнка
где тяжесть скорлупы легла в песок
где лай собачий стих на парапете
гранатовый зернённый горький сок
проявится в протреске и просвете
по всем окрестным улочкам сочась
окрашивая в неизбежность ставни
он станет вдруг не гневность а свеча
и вспыхнет свет цикадами звуча
как всходит солнцем в самый тёмный час
в немеющей квартире золотарник
***
стучало о кружку ложечкой
звенчание тишины
плыла по синели лодочка
рождённой на свет луны
мелькали в прудах кувшинково
бутончики первых звёзд
в глуби утопал до щиколоток
тишающий к ночи плёс
такая стояла крошечность
так струнка была тонка
что падал сухой горошиной
в беззвучье смычок глотка
и мы превращались в деревце
и ветвь находила ветвь
и щедро молола мельница
небесная лунный свет
и мы становились совами
и вили венок гнезда
и в дом наш входила новая
парная ещё звезда
и нас укрывала бременно
лиловая топь реки
и знали мы
струнка целена
пока не отнять руки
сентябрь – ноябрь 2014г.