И заснула крепко-крепко.
Снился сон ей или нет?
А Сова с соседней ветки
раскрывала всем секрет:
«А вчера полночью тёмной
речка стала, как живой,
изменила русло, словно
кто-то вёл её с собой.
Побежала по полянам,
а потом чащобой в лес
да к избушке Феофана.
Вроде был и вдруг исчез…
С лубяным своим лукошком
Ксеня… будто над водой,
не промокли даже ножки.
Пусть я стану не Совой,
но своим глазам я верю,
я же вижу в темноте:
подбежала речка к двери». –
«Сказки все по слепоте, –
Кот с сомненьем оглянулся, –
здесь так сухо, влаги нет, –
и лукаво улыбнулся. –
Ай да Совушка, мой свет!
Али сон тебе приснился?
Что за небыль ты поёшь?
Я бы всё же усомнился…
Может быть, очки найдёшь?»
А Сова ему упрямо:
«Вот проснётся Ксеня пусть.
Нет у зрения изъяна,
всё я помню наизусть». –
«А ещё кто видел это? Ночь же!
Может быть, цветы?» –
«Знаю, кто мне даст ответы.
Я лечу, со мною ты?»
Полетели, побежали,
вот и лилии. «Я Кот.
Вы меня пока не знали». –
«Он у Ксении живёт, –
и Сова, взмахнув крылами,
возмутилась, – что за зверь!
Угрожает он усами!
Ну, спроси же, ну, проверь!» –
«Ах, вы, белые цветочки,
будто прямо из мечты!
Нежны ваши лепесточки,
небывалой красоты!
Не позволите ли сразу
вам задать один вопрос?
Может быть, совиным глазом
не видать – мешает нос?
Ну, скажите откровенно,
ночью что случилось здесь?
Но не все одновременно…
Обратился в слух я весь».
Хоровод из лилий нежных
так певуче щебетал…
Понял Кот, что безнадежно:
«Пусть расскажет, кто не спал!» –
и повёл хвостом пушистым,
будто что-то ворожа.
Голос лилии душистой
прошептал, чуть-чуть дрожа:
«Мы тебе уже сказали,
есть у нас подводный царь,
говорить уже устали,
он всесильный государь.
Как захочет, так и будет.
Сделал речкою ручей.
Начудит и позабудет…»
Кот решил, что «апогей»
не совсем звучит по смыслу,
но по ёмкости вполне…
«Не исчерпать коромыслом
ваших слов. Тону в волне
неизбывности желанья –
подскажите, как зовут
это водное созданье!» –
«Здесь меня, как видно, ждут… –
Затопили берег волны,
Водяной поднялся в рост. –
Я уже немного полный,
краше стал любимый хвост».
Кот сравнил: «Ну, да, длиннее.
Может, ты расскажешь мне,
если всех ты нас умнее,
кто вёз Ксеню на спине?» –
«Так и есть, мы плыли лесом,
я же речкой стать могу.
Видишь, сколько во мне веса!
Вот сейчас и побегу». –
«Вот сейчас как раз попробуй,
покажи, как ты силён!
Или хитростью особой
лишь в словах ты наделён?»
Водяной был добродушен,
показал Коту свой трюк
и сказал: «Теперь послушай:
Феофан – мой лучший друг».
Кот послушал, подивился
и поверил, наконец.
С Водяным тепло простился
и подумал: «Молодец!
Кто же мне решить поможет? –
Водяной иль Феофан?
Дружбы что ещё дороже?» –
и прислушался к усам.
А усы сомнений полны.
«Нет, не то, и странно здесь.
Я, конечно, Котик скромный,
но желаю всё учесть».
Поглядел на Водяного,
сузив хитрые зрачки:
«Знаешь, кажется, я ногу
подвернул. Но где очки –
позабыл… Вот, пуст очечник…
Я бы мог, конечно, сам,
но боюсь… через орешник…
Возвратится Феофан,
как же я его не встречу?
Надо ж будет накормить
да и Ксене план намечу.
А на лапу наступить…» –
«Лапу жалко, побалуем,
вот сейчас и поплывём
и орешник твой минуем,
и в избу скорей войдём».
Сделав вид, что о трёх лапах
и хромая, прыгнул Кот
и почувствовал, что запах
от воды за ним идёт.
«Запах кожи, но прозрачна…
Он невидим, Водяной, –
и решил, – да, однозначно:
не водица подо мной.
Вот разгадка той задачи,
я-то думал, что обман.
Но разведчик я, удачлив,
доказательств – океан».