Мне приснилось, что я стала птицей
И металась по снежной столице,-
Пребывая в безумстве свободы,
Я забыла про строгость погоды.
В сентябре были ягоды сладки,
Посещала сады я и грядки.
Октября не пугалась с дождями,
Все купалась под неба слезами.
Но вдруг ветрено стало и зябко,
Замерзали изящные лапки,
Стали перья мои некрасивы,
Покидали от голода силы.
Я кружилась одна в беспорядке,
Плыли лица толпы без оглядки…
Как согреться теперь мне зимою?
Кто заботой и лаской укроет?
Отмахнулась девчонка перчаткой,
Даже крохи не кинула сладкой.
Прогнала со скамейки старуха,-
Оказалась правдивой проруха.
Ребятня закидала снежками,
И небрежно крыло кто- то ранил…
Задыхаясь, упала в сугроб я
И смотрела, как падают хлопья.
Представляла, глаза закрывая,
Что лечу я как прежде живая,
Слышу звонкие трели и крики,
Наслаждаюсь вкуснейшей брусникой.
Но внезапно сквозь шум посторонних,
Тихо тронули чьи-то ладони.
Нежный голос спросил меня сразу:
«Не замерзла ли, милая, часом?»
«Моя бедная, жалкая пташка!»,-
Повторял, меня пряча в рубашку,
Этот голос красивый и низкий,
Он до боли казался мне близким.
Все никак не могла я согреться,
Прижимаясь к уютному сердцу…
В этот миг я проснулась от фразы:
«Не замерзла ли, милая, часом?»