(Разные сказки)
Может оно и было всё не так, но всё, о чём тут сказано, внимания достойно.
И был лес дремучий. А в лесу том и поляны и ручьи, рощи и дубравы, боры и живность всякая, что ни есть, птицы и рыбы. И плоды разные в своё время и на своих местах произрастающие. И грибы, и ягоды. А посереди леса того болото непроходимое, а посереди болота остров. На нём тоже изобилие и многого всего ещё есть. И хмель благоухающий на деревах высоких, и тень от них в жаркий день и прохлада. А болото было особенное, не простое. И всякий, кто знал тропу, проходил через трясину бездонную, зловонную и оставался в живых, видел как хорош остров. И болото не смердело вокруг него, а вода была и чистая и живая. И кто хотел, тот пил и исцелялся от хворей и недугов, сглазов и проказы. И всякий, кто хотел очиститься, очищался. И кто хотел духом окрепнуть укреплял. И никто из зверей там не охотился. И волки не трогали зайцев, и лисы мышей, и росомахи тетеревов не ели. А всякая тварь Божья была на том острове в безопасности и сочувствии друг к другу. И всякий зверь на том острове был покровителем животных всех. И всякая лягушка на том болоте была царевна. И согласие там было между всеми.
И многие люди, прослышав про остров, искали его, и не находили, а иные и пропадали вовсе. А случилось тогда, заболел один князь болезнью лютой и ближние к нему люди рассказали ему про остров тот. И повелел князь найти человека верного, что бы нашёл тот остров необыкновенный, чтобы исцелиться в нем. И нашли из пленников того человека, происходившего от Вятей, знавшими про остров многое. Потому Вяти эти жили в лесах вокруг болота. И племя их было мирное и никому зла не творили. А верили они в своё. Молились всякий день деревьям и своим богам странным и почитали старейшин своих и предков до седьмого колена. И о лесах и болотах своих знали всё и жертв богам никогда не приносили и никого в их честь не убивали. А женились по любви и жён выбирали на игрищах. А на игрищах через костры прыгали, плясали и песни пели, и веселиться умели от души. Князь с дружиной хотел неволить их данью и ходил в те края многократно. Вяти же в битвы не вступали, с князем не спорили, а уходили дальше в леса предавая поселения свои чистому огню, не оставляя их на поругание. И человек тот был из Вятей. А попавши в полон, под пытками не сказал где искать племя его. Князь, подивившись стойкости, велел не казнить его. Так он жил при князе, а убежать не хотел, потому тайно полюбил дочь его, Хелогу красавицу. И она тоже тайно от отца любила его любовью верной. И как сказали ему вести князя на остров тот, опечалился и смерть принять решил. А когда увидал, как Хелога убивается об отце своём, передумал.
Сказал он слово дружине, что пойдут на остров людей числом пять вместе с князем, и что бы никто за ними не ходил, и тропу разведать за ним не брался. Потому смерть будет лютая и лазутчикам и князю, и мне и всем, кто с нами будет. И оружия велел не брать никакого. Один из дружины не желал князю исцеления, а думал, как он станет править по смерти его. И был тот человек сын старший князя из трёх, и задумал он недоброе. Вызвался он идти с отцом своим и с Вятем, и с двумя воинами, кто князя нести станет, если тот ослабнет совсем, и все подумали о нём хорошо. Князь слабел ото дня, и собирались не долго. Дружина провожала до леса несколько дней, у леса плакали, как дети малые и расстались. Ещё несколько дней шли по лесу тропой тайной впятером. И ночью на отдыхе решил сын князя выполнить свой чёрный умысел, погубив всех и вернуться к дружине со скорбной вестью о гибели отца и его провожатых, и княжить вместо отца начать. Но очень хотелось ему остров тот увидеть и решил он дело тёмное отложить и тропу к острову разузнать.
Когда осталось до острова идти немного, стал оступаться молодой княжич часто и проваливаться в трясину там, где все проходили без вреда и всякий раз вытаскивали его. А еще хворь нападать на него стала неизвестная и руки его тряслись, и в очах темнело, и проходила хворь быстро, как и нападала. Вять понял неладное в помыслах княжича, оттого знал об острове, который недобрые помыслы человечьи к себе не допускал. И знал он, что погибель княжича близка, потому, что остров близко. А когда и хворь на княжича напала и тонуть он стал во многий раз, держа руку его из последних сил, вять вопрошал, что ты чёрными помыслами за нами увязался и все через тебя погибель примем и что другой раз не смогу тебя из трясины вынуть и все пропадём через тебя. Застонал княжич и возопил, что нет у него чёрных помыслов. И рука его тут же ослабла так, что еле вытянули его и усталые отдыхать стали. Не ты ли хотел нас всех тут убить, вопрошал ещё раз Вять, и к дружине вернувшись княжить единолично? И тогда признал княжич помыслы свои нечистые и браниться стал словами погаными. Услыхал это князь ослабший, приподнялся от ложа своего, посмотрел на сына и слёзы были в глазах его. И ветер стал сильный, и в небе потемнело, а деревья скрипеть стали.
Страх обуял всех и смятение великое и не знали, что делать. Тогда дружинники княжьи стали жалеть, что нет оружия у них, потому казнить без оружия изменника не пристало им по законам воинским. И просил князь отпустить сына с миром обратно и пусть всё решится само собою. Нельзя на смерть отпускать сына твоего, ибо не даст ему болото уйти живым, и мы погибнем, ответствовал Вять и стал молиться богам своим, а затем обернул взор свой на княжича и просил его оставить помыслы злые и душу от скверны очистить, как только бы он смог изо всех сил. Через то и нам спасение будет и тебе воздастся. И не тронемся мы до тех пор, а отцу твоему всё хуже и не донесём его до острова. И тогда княжич задумался крепко.
И когда ветер стих шли дальше и стал кругом туман, а из тумана вышел медведь и косуля с телёнком, и стали разглядывать путников без страха. И затем волк вышел и зубы не скалил. И земля под ногами стала твердая. И подумал Вять, что на острове они. И ещё сокол-рарог прилетел к изголовью старого князя и сел рядом. И вышла дева красоты сказочной, и заболел душой от её красы князь молодой, и несколько юношей с ней вышли, и признали в Вяте своего родича, и были рады, что жив он, и тревожились, кто с ним и зачем здесь, и как им поступить не знали. И увидела дева на челе молодого князя колдовство чёрное, и говорить об этом стала. И когда говорили люди, сокол взлетел и криком своим обратил всех на себя, напав на змею безобразную, притаившуюся в корнях древа древнего, молодого князя убить хотевшую. И бились на смерть они. И змея отступила и уползла восвояси, а сокол сел рядом с молодым князем и из сердца его всё зло вышло.
И вышедши из сердца всё дурное его, уползло вместе со змеёю и где затаилось, не ведомо. И до какой поры неизвестно. Может за сто лет, может за тысячу, а может до сего дня. А если когда выползет, всем худо будет и смута великая настанет. И Вяти то поведали, когда старый князь от хвори своей страшной исцелился на острове сущем, среди болота странного.
А выздоровев, обещал приютившим его и остров заветный позволившим посетить, что неволить их данью не станет и потомкам своим накажет не неволить ещё триста лет и три года, а потом что Бог даст то и выйдет. А молодого князя с той поры Рарогом прозвали и с соколом он не расставался. Оттого что на шеломе его сокол стал, на щите и на печати его тоже стал сокол змею атакующий. Жену себе взял, что вышла от Вятей на острове, и поразила его красотой своей и любил её, и одарила она его сыном . А сестру свою отдал за Вятя, и ушла она с ним в лес и прожили жизнь в счастье и радости и неведомые никому. А иные и по сию пору гадают, что на шеломе у князя и на печати его, а се есть сокол змею атакующий, а вернётся та змея когда никто не ведает. Князь молодой оберегал отца до старости и любил его. И многие славы себе в боях снискал. И когда время пришло с двумя другими братьями стал править в многих княжествах, которые позвали их княжить сурово, но по справедливости, и род его великим стал и в веках прославился и про то другие сказы есть...
Смиренный игумен Фома руку приложил, да инок кроткий Пафнутий.
А славить князя поостереглись, ибо не ведаем, так ли всё было и тот ли князь, что мы думаем. И книгу, с которой всё пересказали, не видели и где она не ведаем, а токмо пересказали со слов старца слепого, благоверного Омара, странника доброго к нам в монастырь попавшего и сказывавшего, что о нашей стороне из книги той знает больше, чем мы сами знаем. И много в ней ещё историй разных. А всё думает от змеи той чёрной, что выползать тайно и невидимо стала, приводя души наши в смятение. А книга та всё время у нас на глазах, дескать, да не видим её, ибо, что слепые могут видеть, то зрячие заметить не хотят.
Упаси нас Господь от змеи той чёрной и помилуй! И просвети нас ныне, и от всякого зла сохрани, к доброму делу наставь и на путь спасения направь.
А что с тем островом сталось, никто теперь не знает и где был он тоже никому неведомо. Да, и был ли он когда, не скажет никто, а если кто и скажет и показать посулит - не верьте и за ним не следуйте, ибо погубит вас лукавый и надсмеётся.
Всё вышесказанное пародия на новодел. Надеюсь на здоровое чувство юмора читателей :)