Мы играли в классики
и текилу квасили.
Доползли до лавочки.
Посидим?
Ты же мой Мюнхгаузен,
съевший на арт-хаусе
плюшевую гончую,
пьяный в дым.
В подворотне призраки,
вымиранья признаки,
завывают весело.
Здравствуй, жуть!
Мы живые, кажется.
Классики куражатся.
Соли след на кожице.
Дай лизнуть.