Сосна рвалась луне наперерез,
Кряхтя со сна, ощупываясь тучами.
Стояла ночь, стоял октябрь, облезш,
Ероша парк, на берег нахлобученный.
А бриз, перо творца и парадокс,
Толпясь в аллеях колкими помарками,
Уныло ворошил остатки флокс,
Остывшим эхом шаркая и шаркая…
Октябрь, впадая в устье летаргий,
Хотя б судил печальника по совести!
Но бледные туманы как листки
С удил его срывали клочья повестей,
Где сон распят над морем верениц
И волн, и туч, где бриз в кромешной темени
Вставал и плыл, и падал в вере ниц,
И где сосна с луной на самом темени…