Начну издалека повествованье -
Жил-был народ приличный боле-мене,
Спихнул царя и вытянувши выи,
Взвыл на Луну, что и ни сном, ни духом.
Но это было после, а в начале,
Он строил жизнь под чутким руководством,
Буржуев добивая окаянных,
Безумные идеи воплощая.
Все изменял, лишь сам не изменялся,
А был таким же, как во Время Оно, -
Завистливым, трусливым, равнодушным,
Коварным, злым и тёмным, и несчастным.
Не оттого несчастным, что трусливым,
Был сей народ, а может равнодушным,
А оттого, что завтрашней дороги,
Не знал совсем, но, правда, так не думал.
А думал так - отныне и так дале,
Я строю жизнь и с партией согласен,
И светлая дорога к коммунизму,
В идее породнит всех и подружит.
Но так не каждый думал в Государстве
Эксперимента чудного мгновенья
Или чудного, думали и этак,
Но этим пароход был предоставлен.
А занавес, уж, вскоре опустился,
Реформы начались в большом формате,
И брат на брата, как заповедально
Написано, пошёл... и не смущаясь.
И строил козни ярко, с упоеньем,
Проделанной работой наслаждаясь,
Опять же - братом, был и предаваем,
Круг замкнутый собою сам создался.
Ну, а тем самым в этом Государстве,
Живая проводилась пропаганда,
Что на Земле Земли, уж, лучше нету,
Где вольно человек ещё все дышит.
Прикинулась химера совершенством,
Утопия была, как - завтрак подан,
Все развивалось чинно и неспешно
По Главной Книге Времён всех и Народов.
События, известные со школы,
Развертывались сухо на страницах
Учебников, что были, как веревка,
Учителя, конечно, подбирались.
И каждый школьник должен был запомнить -
История - совсем не кружка пива,
Хоть хмель нисколько, в общем, не мешает
В создании Истории народа.
Летели годы славные и очень,
Запоминались каждому двояко,
Чего-то подзабылось, а чего-то
Нерукотворным памятником встало.
Полёты наяву и в сновиденьях
Всех постепенно вытолкнули в Космос,
Всеобщее устроив бардачино,
Задумались - а есть ли жизнь на Марсе?
Век Золотой ошибочно был назван
Застойным Временем, простительно, спешили
Избавиться от пут Прекрасной Эры,
Которой поклоняться будут позже.
И незаметно, как-то, в середине
Все стало изменяться к лучшей доле
И не иначе, разве перемены
Не к лучшему в народе происходят?
И шаг за шагом будто "Лицедеи",
Ступали, наступали, выступали
И, наконец, вошли они в эпоху
Презренного, но нужного металла.
И стали и гуртом и в одиночку,
Прям, ежедневно гибнуть, не справляясь
С поставленной задачей, переплавок,
Не зная современных технологий
Упрямо залезали прямо в печи,
Ну и народ! Особенной закалки,
Каким-то местом он все понимает,
История, конечно, же довольна.
Ну - это ладно, - это отступленье,
Народу - все равно, богатый опыт,
Не даст себя в обиду безвозмездно
И, что-нибудь придумает такое...
И вот однажды, как бывает в сказке,
Прям на рассвете, б.я, "ты не поверишь"!
Едва лишь Солнце только появилось
Желанное, вдруг, чудо наступило...
А именно - деревья распустились, -
Ну, распустились, что же здесь такого? -
Да только не листвой они оделись, -
Шуршащими купюрами живыми!
Народ был в шоке, как известный мастер
И утром разъезжая по работам,
По самым интересным и всем нужным,
Остолбенел, но это не то слово.
И в этот самый миг в народе этом
Глобальные процессы наблюдались,
Неслися измененья, как цунами,
Предположить, что будет? - невозможно...
И стар и млад, не говоря о прочих,
Во всевозможные тары паковали
Банкноты неизвестной миру Манны... -
В Природе много разных катаклизмов,
Науке неизвестны си причуды
И Мать Земля на многое способна,
Феномен этот сложно разгадуем,
Но мы попробуем, мы же, ведь, - Наука! -
Тем временем народ, что уникален
Во всем своём хапучем проявленье,
Аж, с лихостью обтрясывал массивы
И точечной посадкой не гнушаясь...
И натряся, кому уж, как хватило
Бумажек драгоценных и любимых,
В своих углах заныкивал усердно,
Устроясь сверху в качестве преграды.
Опять - однажды, и опять - как в сказке,
И снова - по-утру, прям, на рассвете,
Примерно - вдруг, опять все изменилось
И на круги свои все вновь вернулось.
Пространства, превратилися в палаты,
Купюры, жаль, но стали вновь листвою,
Все остальное, вроде, как и было, -
Привычки, как история болезни.