Я даю им имена, биографии, страны, влюбленности и врагов.
Посылаю их к черту, в нирвану, и в воду и пламя.
И по слову всякий, кто ищет дышит, идти готов,
Не заботясь о том, что их изменяет, мутирует или ранит.
Я даю им города и дома, дарую титул и след в веках,
Каплей масла и крови и сока оставляю их на бумаге.
И какая, в сущности, разница, кто останется жить, а кто обратится в прах,
Будь то эльфы и феи, великаны, карлики, смертные или маги.
Если каждый - лишь след, отголосок, обрывок, печать,
Этой жизни - в иной, и всего реального в книгах,
И тогда это крошит и красит, но им остается - молчать,
Многогранным наивным и диким жертвам одной интриги.
Я даю им компас и ключи, и дорогу и дом
За стеной, увиваемой плюшем, лианами и обитой шелком
Кто бы ни был рожден, нарисован, придуман - он будет ведом
Ты придешь к алтарю, эпилогу, финалу, куда б ни пошел ты.
***
А потом говорит: посмотри на меня, а не сон,
Я реален, я жив, я дышу в отведенном тобой королевстве,
Слушай голос мой, пение, звон бокалов и бой часов,
Слушай все имена, кроме лжи или грубой лести.
А потом говорит, умоляет, просит, ложится ниц:
Оставайся здесь, по веление сердца, по воле Господней - болея, и торжествуя,
Разыщи меня там, где оставила и забыла - за занавесом страниц.
Разыщи меня, девочка.
Слышишь?
Я существую.