(Ариниэль Анкадимэ на «Менестрель»)
Измученные ноги пилигрима дорога пыльная вела.
Собакой рядом шла незримо, как в даль летящая стрела.
Найдёшь её – в траве ли в поле, иль в дереве, дающем кров в ночи.
Он песню нёс, она, как месяц на небе двурогий, хлеб заменяла, молоко и сыр.
Вода ручья дарила звонко струны, дул ветер флейтой и трубой,
И в птичьих голосах и в дятла стуке, всё дополняло песенный настрой.
И он уже не знал, несёт ли он напев, иль, может, мотив несёт его на призрачных крылах.
Как менестрель, он радость дарит людям, на шумных ярмарках и в пьяных кабаках.
И как-то бард, услышав эту песню, проникновенно спел её в квартале городском,
И город загрустил по менестрелю, паломнике в стране далёкой и чужой.
И лютней ему была лишь дорога, дубрава, птицы, луговой родник.
И всё вокруг, меняя свои лица, глядело на него, с любовью, в этот миг.
29 декабря 2014 в 16:00