Я сам себя уничтожил и закопал между строк -
смирился с судьбой, с тем, как карта легла,
все могут друг без друга прожить, и я без тебя смог,
и хуже не то, что на город шла мгла,
не то, что в глазах отражались разбитые звёзды;
страшнее всего, что ты помогла
меня хоронить, когда стало поздно.
А мне так хотелось, чтоб рядом легла
и мы бы синхронно умерли, как в дешёвых песнях.
Я сам себя уничтожил, но тебя не решился тронуть,
милая и прекрасная, мы, как и все, не вместе,
и твои в тишине остывают ладони.
И хуже не то, что невозможно дышать от дыма заводов,
не то, что любое слово - острый кинжал;
страшнее всего, что не узнаю, кто ты,
и кто же тебя задел, дикую, кнопку в сердце нажав;
кто-то же смог, милая, к жизни тебя вернуть,
он ведь на вокзале ждёт уже битый час...
видишь: бьют фонари, этот звук давит грудь,
как и то, что, не оглянувшись, уедешь сейчас.
А мне так хотелось, чтобы уехала - не от меня, а со мною рядом,
и мы бы тайком распилили эту планету на куски,
и так хотелось принять от тебя яда,
лишь бы были вместе до гробовой доски.
И хуже не то, что мы так нелепо уходим,
и каждый навек напичкан прощальною лестью:
страшнее всего, что я напеваю мелодию
и счастлив, что с тобою не будем вместе.