Льются патокой с губ зачерствелых слова,
Сладко капая, больно падая.
И каким-то квадратом идет голова -
Пустота вокруг - дрожь холодная.
Звонкий колокол там никогда не звучит,
Капли капают, не касаясь дна,
И мой дремлющий голос уже не кричит -
Пустота кругом да тоска одна.
Не припомнить уже, как звучат голоса
И внутри меня что-то теплится.
И без разницы, что наплетут в волоса
Межсловесную околесицу.
Из нее я карябала парочку слов
И веселие то безумное,
И могла я почти без особых трудов
Сказануть что-нибудь заумное.
Но молчат голоса, СДОХЛИ МУЗЫ МОИ,
Пали жертвой быдластой сходки.
Там расправились с ними одни дикари,
Те, что жаждут забить в колодки.
Вот с тех пор в остывающем сердце моем
Появились ограда и кладбище.
Мои мертвые музы покоятся в нем,
Разодетые в дряхлое рубище.
Замолкают внутри их последние сны,
Растворяются духи печальные,
Исчезают следы на столетней пыли.
Только в воздухе пахнет отчаяньем.
Пустота поселилась в моем пустыре.
Под ногами - пыль, за спиною - топь.
Я сгораю теперь в беспощадном огне -
Поскорей бы дождь, поскорей бы дождь...