Полудохлый фикус на окне. Мне опять сегодня не до сна.
На небес чернильном полотне криво ухмыляется Луна
Словно ищет, где бы ей упасть; бьет лучом дорогу на излом
И свою ощеренную пасть вытирает ночью-рукавом.
В доме сыро, будто под землей, даже я как будто бы мертвец.
Лунный свет опаснейшей змеей в плен своих берет меня колец —
Не пошевелиться, не вздохнуть — разорвать оковы тишины.
И ложится тяжестью на грудь льдисто-серебристый диск Луны.
Давит между ребер парой тонн, словно сердце хочет заменить;
Обреченно-жалостливый стон издает оборванная нить.
Прошивает лезвием насквозь острый издевающийся взгляд.
То ли пленник, то ли лунный гость — я сегодня предан и распят
Властной и жестокой Госпожой, что на мне оставила печать.
По ее приказу, обнажен, растворюсь в предутренних лучах...
...Солнце встало. Тишь и благодать. Лишь напоминает обо мне
Смятая холодная кровать, полудохлый фикус на окне.