Из цикла НЕПРАВИЛЬНЫЕ СТИХИ.
Мой мир расколот надвое, в одном я сам собой, в другом скольжу и падаю в подсолнечник рябой, в душицу, в мяту, в прорези на льду и на земле, и в радости и в горести, и даже в крем-брюле. Силён, кто покомпактнее, кто целен, неделим, не связан с жизнью актами и фактами храним, а я всегда подписывал в уме бумаги те, что прикипали лисами к моей неправоте. Дроблёное не слепится, желток не влить назад и сущую нелепицу не втиснуть в звукоряд; скрижали – дело тонкое, не каждый вписан в них, сидящие под шконкою – услада для других.
Делимая, ранимая, душа у всех одна, и не протиснусь мимо я, пока кричит она, и хочется, и колется помочь любому пню в деревне за околицей и в городском меню. Но святость преднамеренна, в ней лживости полно, зачем страдать за мерина, сжевавшего зерно пшеничное, сусечное, а не из торбы той, где был ячмень, помеченный приблудной чернотой? Деянья наказуемы, неправедны когда, но можно некой суммою решение суда отвергнуть, адвокатствуя, платить за каждый штрих, ехидственно злорадствуя снаружи и внутри…
Мой мир расколот надвое, живу я в том и том, в одном скольжу и падаю, и пнём стою в другом; ледовый, промороженный, горячий, паровой – и пусть так будет сложено, пока я в нём живой!
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»