Поорут поутру иерусалимские петухи,
А потом замолчат, и опять пустыня.
Не найдёшь ни крестьянина, ни сохи -
Лишь пески, да колючки, да Божье имя.
Уроженцы пустыни частенько идут под суд.
Им нельзя зарекаться от сумы и острого тёрна.
Добрые люди всегда для них припасут
Или кинжал в рукаве, или же крест позорный.
Авва Отче. Нет, я ничего не боюсь -
Разве присуща боязнь перекати-полю?
Если б была гитара, я бы исполнил блюз,
От души приправляя его иудейской солью,
Потому что я вижу: и здесь на исходе дня
Поднимается ветер, вздымая тучи песчинок.
Он кричит, что мой поезд заждался меня,
И сдувает с этой благословенной равнины.
На багажном перроне лежат штабеля палет,
Контролёр хмурит брови, судьбу на весах поверяя...
И сжимается сердце: куда ни возьмёшь билет,
Всё равно попадёшь немного восточнее рая.