Путешествуя по Европе скалистых нег,
леди Маркхэм узнает с обидой, насколько Бог наг.
На плечах его и волосах седых белый снег -
снег как акт,
как трагедия двоевластия на холсте
перемирия между смертью и пустотой.
И как плачут известкой с кровью скрипуче те,
кто вписал себя в Нифльхельский мир, я слышу пятой.
Ибо то, что Востоку храм, европейцу плен.
И для самых непоглощаемых взглядом стен,
и для самой непознаваемой пустоты, -
ты к себе не начнешь обращаться, увы, на "ты".