Если верить этой пчёлке
Белый Дятел на берёзе
всех вокруг сводил с ума:
бил в одной и той же позе
по дуплу – вот кутерьма!
От полудня и до ночи
бил – ну, точно, деловой!
А удар настолько точен!
Как такою головой
думать после удавалось,
Кот понять не мог никак.
И в округе удивлялись:
видно, Дятел был чудак
и к тому же в перьях белых.
Кот вскричал: «Угомонись!
Хочешь ягод сладких, спелых?
Ну, замри, не шевелись!»
Дятел голову откинул, 10рис
стукнул раз, ещё, другой…
И куда-то словно сгинул.
Ан же нет, сидит с Совой
и беседует на ёлке.
Клюв кивает в такт словам:
«Если верить этой Пчёлке,
то кольцо и ныне там». –
«Ты меня измучил крайне:
всё твердишь который день
про кольцо… Нет, не случайно…
Говоришь, когда-то пень
был на этом самом месте,
а теперь берёза вдруг?
Кто принёс такие вести?
Веришь ты кому, мой друг?»
Белый Дятел терпеливо
повторял в который раз:
«Если б я не верил в диво,
улетел бы хоть сейчас». –
«Говорил ты, в Аргентину?
Что, растут берёзы там
из дубовых пней?» – Совиный
понялся клюв к небесам.
«Говорил я, повторяю:
этой Пчёлке золотой,
как себе, я доверяю.
Что ведёшь допрос пустой?
Пчёлка знает всё на свете,
даже больше – верь, не верь.
Я давно её заметил.
Приоткрыта в тайну дверь:
где-то в самой сердцевине
той берёзы спрятан дар.
Может быть, и в середине.
Мой двухтысячный удар
будет завтра утром ранним,
как сказала Пчёлка мне…» –
«Ты свой клюв уже изранил».
Слышно было в тишине,
как они потом молчали –
Белый Дятел и Сова.
Что-то думали, решали.
«Донесла до нас молва, –
снова начал Дятел сказку, –
что кольцо принёс сюда
Ястреб в розовой фуражке.
Может, это ерунда,
только Пчёлка золотая
собирала там нектар,
а трава кругом густая.
Вдруг как будто бы пожар:
перья птицы, словно свечки,
осветили целый лес.
Пчёлка дивное колечко –
правда, Ястреб тот исчез –
на пеньке нашла дубовом.
Сразу начал пень расти.
Удивило бы любого,
как могло произойти,
что листочки от берёзы
почему-то были там.
Ну, а пня метаморфозы
не по дням, а по часам
поражали всех в округе». –
«А кольцо же, как кольцо?
Можешь ты своей подруге,
мне, Сове, сказать в лицо?
Не испытывай терпенья!» –
и Совиные зрачки,
словно две огромных тени,
даже больше, чем очки,
расширялись беспредельно.
Дятел сделал взмах крылом:
«Лучше песни колыбельной
я не знаю. Запоём?» –
«Ну уж нет, – Сова взмолилась, –
расскажи! Иначе я…» –
и под дерево свалилась.
«Что ж, мы верные друзья, –
Дятел сонно потянулся. –
Ладно, рядышком садись.
Ты же спишь… – И улыбнулся. –
Крепче лапами держись».