Северный Дартмур. Сумерки.На болотах огни.
Суеверия умерли – мы остались одни.
Всё закончилось к лучшему, всё прошло, старина.
И по этому случаю можно выпить вина.
Человеческой жадности не положен предел.
Я бы лучше в исчадие ада верить хотел.
Родовое проклятие романтичней стократ.
Человек – вот исчадие: брату – волк, волку – брат.
И сомненье непрошено вдруг толкнётся в виске:
верить другу хорошему, верить правой руке?
Или по обстоятельствам, как-нибудь на краю
он пойдёт на предательство, жизнь заложит мою?
Вот сейчас вроде рядом мы, от камина тепло.
Не смертельными ядами сквозь литое стекло –
благородным мерцанием дорогого вина
наша лень созерцания тускло озарена.
И, гордясь этой близостью, мы открыты, как дверь
И предательства низости мы не верим теперь,
Но с болот поднимается ядовитая мгла.
Люди тоже меняются вместе с силами зла.
Наших душ оборотенство прорывается вдруг…
Что же вы не торопитесь возразить мне мой друг?
Ваши веки слипаются, вы уже в полусне…
Что же… Вы, получается, доверяете мне…