Если б было это водевилем,
Я бы руки страстно заломил,
И воскликнул,- Боже, я распилен!
Посмотрите, как прекрасен спил.
Но душа от радости не скачет,
Не поет контральто высоко,
А минор, не оставляя, плачет,
О надеждах, рухнувших давно.
Но я с вами все равно играю,
Грустное, лукавое лицо,-
Для чего спросите,- сам не знаю,
Честность вперемежку с хитрецой.
И хочу открыть вам свою душу,
И спешу признанья отменить,
Говорить, не призывая слушать,
И молчанья тишину любить.
Я оставлю право вам домыслить,
Гири в сердце, стрелки без часов,
В стан любой осмысленно зачислить,
Распахнувши душу на засов.
Кто он был? – кому-то так и буду,
Ни одной минуты не знаком,
Как и все – нигде и здесь повсюду,-
Ближний космос, и далекий дом.