Фонари выливают масло оливы
На сочную грязь придорожной канавы.
Рядом машины. Ужасно крикливы.
Что ж, свое время – особые нравы.
Его отхаркнула маршрутка седая
И вновь продырявила вечер убогий.
Пошел к фонарю он, слегка приседая.
Быстро шевелятся тучные ноги.
Будто обутый в горелый пирог,
Гладкие плотно одеты штаны
(С тем же успехом смотреться бы мог
Свежий и жирный ломоть ветчины ).
Куртка – огромный кусище желе,
И из него два батона растут.
На каждом часы, что подобно вполне,
Будто из Краковской сделали жгут.
Шея широкая, как колесо,
Так что заметить просто нельзя
Цепь из сарделек и даже еще! –
Что на нее целый окорок взят!
Рожа как масляный блин,
Уши – две сдобные булки.
Нос – будто вбил кто-то клин
Свежей украинской рульки.
Глазки (два семечка мака )
Ищут, где скрылась она,
С ней ему очень уж мягко –
Будто из сыра луна.
Нет ее. Все еще нет.
И прижимает он робко
Сальников желтый букет
И шоколада коробку.