Наш постоялец знал, как пишутся стихи,
В ночи ложились строчки ровно на бумагу.
На Севере в дали он замолил грехи,
Крестообразно сам сложил стальные шпаги.
Он уезжает, не справляя именин.
Курлычут журавли, багрянцем снова осень.
И растянулся самолётом птичий клин,
Нам было вечно суждено жить только порознь.
В Москву спешит один и ключ хозяйке сдан,
В его глазах огонь, огонь ещё влюблённый!
Заброшен на телегу старый чемодан,
Он в чёрном ватнике, как будто заключённый.
Вспорхнули с веток ввысь огромные грачи,
По небу тучи скоро гонит влажный ветер.
Нас от любви уже не вылечат врачи,
Дорогой длинною родной бескрайний Север.