Холода настали, бездомным невмоготу
туманными ночами. Сейчас бы в лето,
в Маями, в крайнем случае, в Боготу,
но, к счастью, тебе не купить билета.
Расслабься, поправь на себе суму.
Ты - реквизит, принадлежащий городу,
и нужна всем, суть, в отдельности - никому.
Не пытайся перетаскать в карманах гору ту,
ибо жизнь помчится, переходя в галоп,
роняя пену у ленты финишной
весело, будто парашютный строп
обрезан, и ты из реалий нынешних
выпадаешь в реальность совсем иную,
откуда дороги тебе не найти:
ни назад, ни к Богу, ни за углом в пивную,
даже если ты с Богом уже на ты
и считаешь себя частью пейзажа
последних тринадцать миллиардов лет.
Сколько раз ты сгорала заживо?
Из каких состоишь ты звёзд и планет?
Что остаётся тебе, Душа?
В Калифорнии, где-то под Санта-Ана,
задрать очи в небо, о сиротстве своём блажа,
на скамье у Тихого океана?
Либо, движением не оскорбив покой,
застыть в тощем теле анахорета,
и будет неважно, потомок Шема или другой, -
прозрел в ожиданьи света.
Январь 2015
Сиэтл