Меня на бубне унесла шаманка,
бубнила в ухо вьюга, как шарманка,
и будто бы в наваристой ухе,
в эпоху Хань я плыл по Хуанхэ.
Катунь, туманилась, напоминая в туне,
что в местность заповеданную ту не
попасть. И терракотовыми войнами
заснеженные ели недовольные
моим вторжением, спускались с гор лавиной,
чтоб овладеть всей Чуйскою долиной,
как царством Чу отважный основатель
империи, метели бесноватей.
Шли войны -кедры по метели вброд,
чтоб учинить опять переворот
дворцовый в императорских чертогах
на ледниках и дальних их отрогах,
извивами своими и зубцами
напоминавшие мне то, что праотцами
построено и до сих пор стоит стеной,
как будто бы большой плавник спинной
тайменя или же дракона гребень...
Кто в заводь заводил тяжёлый бредень
небес ночных или блесну луны,
понять меня, конечно же должны.
Но я то, я -простой налим придонный
в тварь обращённый рыжею Мадонной,
шаманкой с бубном, - я то здесь зачем,
какой -такой поэмы я зачин?
Чьей песни звук, чьей колотушки-сердце,
послания какого мегагерцы,
куда меня уносит вихрь камланья
галактикой снежинки? Чье посланье я?
На снимке:тайга в окрестностях Артыбаша.