Я грустная сказка с печальным концом.
И я твоего не достойна вниманья.
Ты будешь стоять предо мною истцом,
Надеясь на больше, чем просто признанье.
Я руки тяжёлые вверх подниму...
Они опускались всё ниже и ниже.
Я вновь оказалась в каком-то плену
И света в конце лабиринта не вижу.
О, как я устала от вечных команд,
Твоих дрессировок и самообмана.
Хвостом повиляю – и будешь ты рад
Фальшивой игре своего добермана.
Пустые старанья, упрямый Сизиф.
Лишённая сил и желанья к движенью,
Я камнем вкачусь в наш отчаянный миф,
Ваяя сплошные твои сожаленья.
О силе любви все устали писать,
О том, что, ломая и тело, и душу,
Должна я себя изнутри поменять,
Подняться из этой чернеющей лужи.
Вот только одна беспощадная ложь
Со всеми стремленьями яростно билась:
Ты любишь не ту, чей коробит скулёж,
А ту, что пока что ещё не родилась.