Пятнадцатый… Стою на старте года,
У своего последнего пути,
А впереди – ни отмели, ни брода,
Но мне с прямого курса не сойти.
Мне ничего в конце пути не светит.
И было ли светло кому-то Там?
Живых спрошу – никто мне не ответит.
Не побежишь с вопросом по крестам.
Полушаги почти равны секундам.
И пульс – точь-в-точь секундный перестук.
И всё-таки озвученное грунтом,
Будто глухой из преисподней звук…
Мне говорили: «Ты себя моложе,
Трёхсекционной формы светофор!»
Я помню всё!.. И мураши по коже…
Хочу забыть… Но в нервах до сих пор:
Вокруг меня столетие грохочет!
И тучи вклочья рвутся надо мной!
Шепчу молитву бабушкину: «Отче!..»
Ибо других не знаю – ни одной…
Бреду домой не бродом через воды –
Через торосы, что острее бритв…
Порою, после каторжной работы,
Мне до крыльца дойти б – не до молитв…
Моей физиологии природа –
Увы, непредсказуемая тварь.
Какая будет в будущем погода –
Предскажет мне природный календарь.
Мой Млечный Путь – не к аду и не к раю.
И третьего пути на свете нет…
Я на сто лет себя опережаю...
И отстаю от жизни на сто лет.
Настанет час – и в придорожный клевер
Я упаду, споткнувшись о комок:
Ногами – к югу, головой – на север,
Ладонями – на запад и восток.
И упаду – не в шутку, а по правде,
Копытисто откинув каблуки,
Как мой отец, как дед мой и как прадед,
Как все в России кремень-мужики.
Да! Я – мужик. Я – пасынок деревни,
Прошедший через горе и острог…
Так кто ж меня поставит на колени?!
Ну, разве что, Богиня и мой Бог.