Есть город дивный на востоке.
Ему названье – Вулвенгард.
Огромны стены, белобоки,
А над воротами штандарт –
Два острых вышиты клыка,
И виден он издалека.
Здесь доживает сотый век
Вервольфов проклятое племя,
И каждый получеловек
Смирясь, влачит проклятья бремя.
Столь облик волчий лют и грозен,
Что станет даже шут серьёзен.
Любой из взбалмошных крестьян,
Страшась их древней дикой силы,
Будь трезв он, иль мертвецки пьян,
Всё норовит воздеть на вилы
Созданий сих, детей природы.
Так семя страха дарит всходы.
Их осуждать едва ль возможно –
Пусть цел пока народ и скот,
Но сердцу робкому тревожно –
Весь сонм маркизов и господ
Со стаей сладить вряд ли сможет.
Селян боязнь упорно гложет.
Вот на совет честной общины
Тайком от женщин и детей
Собрались хмурые мужчины
Со всех окрестных волостей.
И первым слово взял Вулкан –
Известный бражник и смутьян.
Кричал, что волки-изуверы
Их плоти скоро уж вкушат,
Что никакие полумеры
Сию проблему не решат.
И осушив кувшин пивной,
Призвал на град идти войной.
Слышны и брань, и гвалт, и ропот,
Толпа гудит, подобно улью.
«С врагом сражаться – нужен опыт», -
Хрипит холоп с сурлом акульим. –
«А нас сожрут в один присест.
На плане этом ставим крест».
«Так что предложишь, милый друг?» -
Спросил Вулкан и скорчил рожу. –
«Неужто взял тебя испуг,
И жизнь свою ты чтишь дороже,
Чем благо чада своего?
Что бессердечно – то мертво!»
Так спор продлился больше часа,
А в зал собраний между тем
Вошел в блистающей кирасе
Седой наёмник – сэр Мальдем.
Крестьяне вмиг замолкли дружно.
Боец прокашлялся натужно
Засим изрек такую фразу:
«Двенадцать доблестных мужей
В таверне ждут моих приказов.
Им волчьих шкурок посвежей
Достать – едва ли труд серьёзный.
Охота будет грандиозной!»
Среди толпы пронесся гул.
Мальдем добавил, в заключенье,
Что за недурственный посул
Заказ свершат без ополченья.
Гражданских, мол, не нужно крови.
И лишь Вулкан нахмурил брови,
А остальной крестьянский люд
Затею разом поддержал.
Страшней врагу, чем хлесткий кнут
Стальной наёмничий кинжал.
Вернулись пахари в дома,
А над страной сгущалась тьма.
* * *
Бушует ветер безутешный,
Клоня к земле деревьев кроны.
Могучий дуб и куст черешни
Могилам вешают поклоны.
Под лапой хруст истлевшей кости –
Ища укрытье на погосте
Фольден спустился в мрачный склеп –
В пути усопших пункт конечный.
Изгнанник волею судеб,
Он был вервольф мягкосердечный,
Однако пару дней назад
Растерзан им родной собрат.
В чем корень зла кровавой ссоры?
Фольден в раздумья погружен.
В мирском подобии Гоморры
Свой все же действует закон.
И пусть отличен от людского,
Грызня карается сурово.
Негласно правило известно:
Людей убийство – преступленье.
По той причине повсеместно
Их не затронуты селенья.
Однако лютый волк Маркел
Плевать на правила хотел.
Он порывался уж не раз
Вонзить клыки в запретный плод.
Являл он жажду напоказ,
Желал набить пустой живот.
Угрозы были незаметны,
А вразумить попытки тщетны.
Давно предместья Вулвенгарда
Покрыты хмурою чащобой.
Не напевают больше барды
В садах задумчивым особам.
Зато в лесу обилье дичи,
Оленей, лис, другой добычи.
По заведенному обычью
На ловлю той ходили стаей.
Уж все градское приграничье
Во славу Фавна ободрали.
Иного не было пути,
Как глубже в пущу забрести.
С походом каждым дальше стены,
Но ближе край двуногих предков.
В Маркела пасти клочья пены –
Учуял запах не объедков,
Но мяса нежного дурман.
И не боясь попасть в капкан,
Рванулся он за долгожданной
Такою лакомой едой.
Фольден за ним. Издал гортанный
И громкий рык: «Маркел, постой!»
Но обезумевший вконец
Не слышал окрика юнец.
Он словно демон во плоти,
Сознанье застлано завесой.
Вот хищник видит впереди
Дитя людей с косой белесой,
Что мирно дремлет так невинно
Под цветом дикого жасмина.
Зайдясь от буйного восторга,
Маркел завыл, как пес шальной.
А чуть поодаль, на пригорке
Возник с косматою главой
Вожак по имени Рудольф.
Суровый опытный вервольф.
Беззвучно зрил вожак с холма.
Успеть вмешаться невозможно.
Дитя очнулось ото сна.
Ребенок чувствует подкожно
Свирепость черного ловца,
И, обомлевши, ждет конца.
Нависла смерть над неповинной,
Однако в крайний зыбкий миг
Одним скачком безмерно длинным
Фольден отступника настиг,
Вцепился в холку мертвой хваткой.
В пылу борьбы постыдно сладком
Когтями острыми, как грани
Алмазных пик, оставил раны
И в довершенье поле брани
Омыл дождь теплый и багряный,
Когда резцы вогрызлись в глотку.
А после паузы короткой
С земли поднялся победитель.
Утер кровь с пасти лапы мехом.
Уж приближался предводитель,
И знать Рудольфу не до смеха.
Дитя ж, лицо закрыв руками,
Рыдало жгучими слезами.
К исходу дня молва дурная
Весь древний город обошла.
Отныне ждёт судьба иная
Убивцу брата. Похвала
За жизни девочки спасенье
Едва ли стала утешеньем.
И пусть согласен был не всяк
С вердиктом судей неумытных,
Фольден теперь вервольфам враг,
Но друг созданий беззащитных.
И по присяжному завету
Покинул родину к рассвету.
( продолжение следует )