На мой взгляд, подлинное творчество это такая же тайна, как само существование человеческого сознания. Можно, конечно, атаковать эту тайну, но к счастью, нельзя разгадать. Надеюсь, этот тезис доказывать не придется.
Вы спрашиваете о читателе. Всегда есть Читатель. Этот Читатель существо абстрактное. Воплощается он в реального читателя по разному.
Это может быть друг или покупатель книги, а может быть и сам автор несколько лет спустя. Это ведь уже будет совсем другой человек. В постмодернистcкой поэзии из этого мистического взаимодействия делается целый художественный пласт.
Что касается научного подхода. Конечно, было бы здорово сделать литературоведение точной наукой. Но боюсь, не получится. Хотя это не значит, что не стоит пытаться. Только, я уверен, что начинать надо не с атомарного уровня, а с понимания художественного и образного мышления, как такового.
Некоторые предлагают следующую модель.
Человек собирает рифмованные строки. Подсознание подсказывает ему образы, спрятанные в ритмических структурах (рифма частный случай ритмической структуры). Если он выбирает правильные строки, правильные образы, стихотворение получается, а если нет, не получается.
На мой взгляд, процесс творчества несравнимо сложнее. Начать с того, что автор, начиная создавать нечто, уже видит его будущие черты, хотя и приблизительно. То есть это нечто уже возникло. Разум поэта влияет на то, что он делает значительно сильнее, чем подсознание. Другое дело, что сам этот разум, не механизм, работающий по заданной программе, а некая сумма разнонаправленных векторов сознания. Тут мы уже рискуем перейти в область от литературоведения весьма далекую.
Более того, я думаю, что критика не в меньшей степени подвержена всем этим сущностям, чем само творчество. То есть любое критическое высказывание тоже является литературным текстом. Но это не означает, что говорить вообще не о чем, и понять ничего не возможно.