Медленно пальцы скользили по льду стекла,
Грозно и монотонно беря разбег,
железнобрюхое чудище – даль влекла –
жилы на оси мотало – за метром метр…
Ты на перроне – теряется силуэт
по переездам, станциям, городам,
гулким тоннелям, рекам, степям, лесам…
Можно придумать любой удаленный план,
только меня в этом плане в помине нет.
Ровно с того момента, когда изгиб
Серого ящера скроет собой вокзал,
Я превращаюсь в глухой равномерный скрип,
В узкие рельсы, в масляность черных шпал.
Это дорога.
Это уже не я.
За горизонтом свернувшее полотно
В сети паучьи мастерски вплетено…
Слабых дурманит отравленное вино…
Маревом сизым подернута колея.
Я распадаюсь на атомы – это шах.
Полое тело (внутри замогильный звон)
Смутно заполнится, в дальнее сделав шаг,
Лишь остановится внешний бегущий фон.
Функционально исправна, но взгляд другой,
Мысли чужие, походка, ритмичность вен…
Нужно дожить неотложный незримый плен,
Прежнее чтобы, очнувшись от перемен,
В точку смыкая петлю, возвратилось в строй.
Метаморфоза обратно на тот же лад:
Такты, колеса, гудки, голоса и смог.
Долгий.
Болезненно долгий прыжок назад.
И до тебя всего – пересечь порог.
Теплые губы твои, а в висках набат,
Регенерация внутренней полноты,
Интерактивно воссозданные мосты…
Еле заметно подправленные черты…
Бесповоротна замена. И это мат.
3.05.2013-4.09.2014г