неумышленно,
но чуть порочно:
удавы-мысли вкруг тела —
душат.
а он ребенок,
верил,
протягивал руки — по ним били
тростью.
пальцы не сгибались от боли.
выучился злобе,
стало тошно :
перед глазами матово-белое,
цветы пахнут камфорой,
бессонница вырезает радужку скальпелем.
но на его долю им всё еще мало.
спустя годы —
сам себе обет.
зелень растворяется в белом,
трубки сквозь пальцы
как волосы
очередной его дамы —
кровь в вино подмешали.
кафель — душе надгробье;
а он только рад
очередной боли:
нож,
лезвие,
игла —
она не его,
но в его руках.
затем, ночью,
вместо крика
его гортань
раз за разом
покрывается инеем.
я поверила его глазам.
ноябрь, 14