Если каким-то образом удалить толстый слой лака, покрывший за десятилетия страницы истории гражданской войны в России - военного, политического, экономического и социально-культурного конфликта, не имеющего аналогов по масштабам (1/7 суши), последствиям и количеству действующих лиц и сил – то откроется достаточно неприглядная картина жесточайшего кровопролития, причем, как ни грустно это констатировать, «борцы за светлое будущее» были в этом занятии вне конкуренции.
Неожиданно, кажется, для них самих пришедшие к власти большевики успешно реализовали первую часть популярного когда-то гимна, то есть разрушили до основания весь мир насилия. И главной загадкой по сей день является то, почему не нашлось реальной силы, чтобы дать достойный отпор этому режиму, залившему страну кровью. Какое чудо спасло большевиков от участи всех остальных либерально-демократических партий? Почему боевые генералы и находившиеся в их подчинении кадровые военные не смогли справиться с взбунтовавшимся плебсом?
А ведь дело могло закончиться Мировым Пожаром Революции, о котором идеологи этого события мечтали и грезили. Но – не получилось. За кем-то установленными пределами вспыхивавшие революции мгновенно выдыхались (Испания, Китай, Греция, Германия, Австрия) и страны возвращались к цивилизованному образу жизни.
Но Россия… Россия, как всегда, шла другим путем.
Тех, кто считает, что залп «Авроры» не просто возвестил новую эру в истории страны, но и является началом непрерывного движения по светлому пути замечательных людей ко всеобщему счастью, прошу дальше не читать. И уж тем более не бросать в автора тяжелые предметы. Что было – то было, а было, к сожалению, совсем не так, как нам рассказывали и показывали. То есть факты-то были, но вот их трактовка…
Недаром чуть позже главный идеолог Третьего Рейха Геббельс искренне заявил, что «искусству монументальной пропаганды нужно учиться у русских». Так что впереди всей планеты русские были не только в области балета.
Конечно, не случись Первой Мировой войны, революции (а следовательно, и Гражданской войны), скорее всего, не было бы. И не хотела Россия вступать в эту войну, фактической целью которой был передел колоний. Уж чего-чего, а территорий у Российской империи хватало. Но Германия объявила России войну… и завертелась кровавая карусель.
Если бы не предательство верхушки российской власти (царских родственников), не перепуг союзников (а ну, как Россия станет первой в новом-то мире?) и не подтачивающая тыл и армию агитация революционеров всех мастей… ну да, у нас была бы другая история, в которой даже тачанку не пришлось бы изобретать. Но царь отрекся от престола, Временное правительство вышвырнули менее, чем через год, поскольку и от него народ ничего хорошего не увидел. Зато услышал кое-что заманчивое от невысокого человека, пламенно вещавшего с броневика: солдатам мир, крестьянам — землю, рабочим — заводы, народам — свободу. Это оставило в умах и душах неизгладимый отпечаток, хотя техническую сторону дела мало кто себе четко представлял.
В наших головах прочно засел миф о том, что выстрел с крейсера «Аврора» стал сигналом не только к началу переворота, но и к гражданской войне. Но если пристально взглянуть на даты, то получается, что Гражданская война, как таковая, началась почти ГОД спустя. Если кто забыл – напомню, что все еще шла Первая Мировая война, где были задействованы основные вооруженные силы, а на маневры невесть откуда взявшихся большевиков основное население страны почти не обратило внимания. Оно привыкло к тому, что в 1917 году состав правительства менялся чуть ли не каждые две недели.
Свергли царя, создали Временное правительство, в котором первую скрипку играли сначала октябристы с кадетами (кто, кроме специалистов, сейчас вспомнит, что это были за партии?!), потом их сменили правые эсеры, потом – левые. Если теперь заправлять будут большевики – так пусть их! Все равно извечный вопрос о том, «Какнамобустроитьроссию» будут решать на Учредительном собрании, которое образованным слоям населения представлялось чем-то вроде предтечи парламента типа английского.
Кстати, сама «Великая Октябрьская социалистическая революция» стала так называться лишь с тридцатых годов, а до того вполне официально именовалась «переворотом». Причем большевики тогда были как раз в меньшинстве среди всех остальных политических сил, громкое название было получено в результате перевеса голосов на одном из партийных съездов за границей еще ДО переворота. И будь они такими же интеллигентными и правильными, как их менее решительные товарищи по борьбе с царизмом, знали бы о них теперь только узкие специалисты. Как о тех же кадетах.
Но Ленин и его соратники первыми сделали то, чего все давно хотели, но никто не решался сделать: громогласно озвучили ставший хрестоматийным лозунг: «Власть Советам! Земля крестьянам! Мир народам! Хлеб голодным!». Чем, как бы сейчас сказали, обеспечили невиданный скачок своего рейтинга.
В советское время было принято считать, что партия большевиков была единым целым, сплотившимся вокруг безоговорочного вождя Ленина. Но сейчас, когда многие, ранее недоступные документы, «вышли на свет», тьма вокруг внутрипартийной жизни первых лет революции лишь сгустилась. Многочисленные загадочные смерти видных большевиков (Урицкий, Володарский, Свердлов, Щорс), и даже неудачное покушение на самого Ленина — все это вполне могло было быть организовано товарищами по партии. Ничего необычного или из ряда вон выходящего в этом нет.
Вскоре после захвата власти в крупных городах России большевики (а также меньшевики, эсеры всех направлений и анархисты) занялись проведением марксистских (!) экономических реформ, сводившихся к конфискации имеющегося в наличии населения имущества и мобилизации людских ресурсов в целях скорейшего построения социализма. В своей статье «Как организовать соревнование?» (декабрь 1917 — январь 1918 годов). Ленин говорит о необходимости применения суровых мер по отношению к классово чуждым пролетариату элементам, которые, по мнению Ленина, нуждались в разных формах перевоспитания. Первой популярной формой был арест на неопределенный срок без обвинения, второй – расстрел без суда и следствия и, естественно, тоже без обвинения. Достаточно было быть хорошо одетым и говорить на правильном русском языке.
Разумеется, это не понравилось очень многим. Тогда оперативно созданные карательные органы стали посылать своих сотрудников прямо на дом к социально-чуждым элементам. Начались массовые расстрелы, экспроприации, избиение офицеров и просто - буржуев. Все банки были заморожены, пресса находилась под жестким контролем.
Красный террор — логичное продолжение октябрьского переворота, начался, кстати, раньше белого террора, а вовсе не был спонтанным ответом на него трудящихся революционных масс. И направлено большевистское насилие было не против какого-то действующего сопротивления (его тогда еще просто не образовалось), а против целых слоёв общества, которые были провозглашены вне закона: дворян, помещиков, офицеров, священников, кулаков, казаков, ученых, промышленников и т. п.
Сопротивления в первые месяцы после революции не было еще и потому, что идейные (но пассивные) сторонники революции, внезапно оказавшись в числе ее заклятых врагов, впали в некий моральный ступор. Как же так: мечтали о том, что народ проснется, разогнет могучую спину и отыщет дубину покрепче на царя, попов и господ, и наступит общее счастье и взаимное сердец лобызание. А вместо этого в дом врываются непроспавшиеся после очередной пьянки граждане, избивают, убивают, насилуют, грабят, точно бандиты какие, а не революционеры. Или приходят «товарищи» в коже и с глазами профессиональных убийц и уводят хозяина дома в неизвестном направлении, помахав в воздухе каким-то «мандатом»…
Из России потек первый тонкий ручеек самых осторожных, решивших пересидеть ЭТО где-нибудь в Швейцарии или в Скандинавии. Пока это было относительно просто, хотя и приходилось обходить линию фронта окольными путями. Но и фронт уже трещал по всем швам. Ничего, вот соберется долгожданное Учредительное собрание, учредит все законным путем и можно будет вернуться и жить по-прежнему.
Наивные…
6 января 1918 года ожидаемое с марта 1917 года Учредительное собрание, наконец, открылось. Заодно открылась очень неприятная для большевиков истина: в «учредилке» они и их сторонники получили лишь 20% мест. Дальнейшие события, точнее, события вечера того же дня описано во многих книгах, я же приведу наиболее безобидную цитату из забытого ныне писателя шестидесятых годов прошлого века.
«В 4 часа 20 минут утра Железняков (матрос конной батареи)…твердой поступью вошел в огромный, ярко освещенный зал дворца, прошел мимо рядов, поднялся на трибуну. Он подошел к Чернову, положил ему на плечо свою сильную руку и громко сказал:
— Прошу прекратить заседание! Караул устал и хочет спать…
Произносивший в это время с большим пафосом свою речь левый эсер Фундаминский застыл на полуслове, уставив испуганные глаза на вооруженного матроса.
Придя в себя после минутной растерянности, охватившей его при словах Железнякова, Чернов закричал:
— Да как вы смеете! Кто вам дал на это право?!
Железняков сказал спокойно:
— Ваша болтовня не нужна трудящимся. Повторяю: караул устал!
Из рядов меньшевиков кто-то крикнул:
— Нам не нужен караул!
Перепуганный Чернов что-то начал торопливо говорить секретарю Учредительного собрания Вишнякову. В зале поднялся шум. С хоров раздались голоса:
— Правильно! Долой буржуев!
— Хватит!»
Амурский И. Е. Матрос Железняков. — М.: Московский рабочий, 1968.
Все-таки нам дали прекрасное образование – в плане нейро-лингвистического программирования. Десятилетиями наглую выходку начальнику караула по отношению к ВЫСШЕМУ (на тот момент) законодательно-исполнительному институту страны мы считали мужественным революционным поступком настоящего коммуниста. Фантастика!
Впрочем, большинство депутатов Учредительного Собрания были сами виноваты. Поговорить «вообще» в России всегда любили, а уж с высокой трибуны – особенно. Вместо того, чтобы первым делом выбрать какой-нибудь Исполнительный комитет и парочку особо важных департаментов, говорили пламенные речи… о чем угодно. К четырем часам утра действительно любой устанет. Если он, конечно, не депутат.
Правда, мало кому известно, что 5 января в Петрограде и 6 января в Москве были расстреляны митинги в поддержку Учредительного собрания. В митингах участвовали, в основном, рабочие, стреляли, в основном, революционные матросы. Итог – несколько сотен убитых и раненых.
«Я, как участник шествия еще 9 января 1905 г., должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, что творили наши „товарищи“, которые осмеливаются еще называть себя таковыми, и должен сказать, что я после того расстрела и той дикости, которые творили красногвардейцы и матросы с нашими товарищами, а тем более после того, когда они начали вырывать знамена и ломать древки, а потом жечь на костре, не мог понять, в какой я стране нахожусь: или в стране социалистической, или в стране дикарей, которые способны делать все то, что не могли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы»….
Дальнейшие действия большевиков были не менее решительны. Например, в марте 1918 года сформированное большевиками правительство фактически сбежало из Петрограда в Москву под густой завесой всевозможной дезинформации.
В принципе, возвращение российской столицы в Москву после двухсотлетнего пребывания на брегах Невы - завершение цепи случайностей. В феврале-марте 1918 года на советское руководство посыпались проблемы одна тяжелее другой. С одной стороны, германские войска в считанные недели оккупировали Латвию, Эстонию, значительную часть Украины и даже взяли Псков.
С другой - было совершено неудачное покушение на Ленина и раскрыты еще два заговора. Оставаться в Петрограде стало небезопасно. Но куда переезжать? Управляющий делами Совнаркома (СНК) Владимир Бонч-Бруевич (бывший генерал царской армии) предложил - в Москву. Ленин согласился, но выдвинул условие: в Москву предварительно не сообщать, переезд организовать внезапно.
Опасались не только терактов, но и массовых беспорядков, когда станет известно, что в столь критический момент все руководство Советской республики сбежало из Петрограда. А потому и приготовления к отъезду, а уж тем более сам отъезд, не афишировались. Уже после того как члены ВЦИК и Совнаркома благополучно покинули Северную Пальмиру и перебрались в Москву, в «Правде» было опубликовано «Обращение Военно-Революционного комитета при Петроградском Совете к гражданам Петрограда»:
«СНК и ЦИК выехали в Москву на Всероссийский съезд Советов. Уже сейчас можно с полной уверенностью сказать, что на этом съезде будет решено ВРЕМЕННО перенести столицу из Петрограда в Москву... Германские империалисты... остаются смертельными врагами Советской власти... При этих условиях СНК невозможно дольше оставаться и работать в Петрограде в расстоянии двух дневных переходов от расположения германских войск. Но для безопасности самого Петрограда необходимо переселение столицы в Москву.
Захват Петрограда представляется до сих пор германским империалистам, как смертельный удар по революции и Советской власти. Перенесение столицы в Москву покажет им, что Советская власть одинаково прочно чувствует себя по всей стране, и обнаружит таким образом бесцельность похода на Петроград... Незачем говорить, что и после ВРЕМЕННОГО переселения столицы Петроград остается первым городом русской революции».
Паники избежать удалось. Народ поверил в то, что переезд правительства в Москву - это временная мера. О том же, что столица перенесена надолго, если не навсегда, знали опять же избранные. В день отъезда из Петрограда, направляясь к машине, которая должна была доставить ленинское семейство (самого вождя, Надежду Константиновну и Марию Ильиничну) и Бонч-Бруевича к поезду, Владимир Ильич произнес:
- Заканчивается петроградский период деятельности нашей центральной власти, что-то скажет нам московский?
16 марта 1918 года на последнем заседании IV Чрезвычайного съезда Советов переезд руководства страны был узаконен. Столица переместилась в Москву, где и осталась. Воистину, нет ничего более постоянного, чем временное.
Вчерашние союзники и будущие возможные конкуренты постепенно были уничтожены: например, левоэсеры были решительно разогнаны к июлю 1918, причем в течении суток. Любопытно, что многие главари этого «мятежа» впоследствии оказались на руководящих постах в ЧК и схожих учреждениях. Что ж, талантливая игра заслуживала поощрения.
Уже в Москве на проходившем Пятом Всероссийском съезде Советов с отчётом Съезду о деятельности ВЦИК 5 июля 1918 году выступал Я.М.Свердлов. В условиях углубляющегося кризиса большевистской власти, Свердлов в своём докладе призвал к «массовому террору», который необходимо проводить против «контрреволюции» и «врагов советской власти» и выразил уверенность, что «вся трудовая Россия отнесется с полным одобрением к такой мере, как расстрел контрреволюционных генералов и других врагов трудящихся».
Съезд официально одобрил эту доктрину, предоставив определение, арест и расстрел врагов трудящихся на рассмотрение местных властей. Фактически, этот момент можно считать началом Гражданской войны, потому что подавляющему большинству населения совершенно не понравилась перспектива быть расстрелянным на месте без суда и следствия просто за «недостаточно восторженный образ мыслей». Или за чистые руки и свежую сорочку. Или за «дворянскую» фамилию: человек мог быть трижды мещанином, но если его фамилия была Голицын или Оболенский, шансы преждевременно расстаться с жизнью у него резко возрастали.
Тут потек уже более полноводный ручей беженцев из России: уже менее обеспеченных, но еще не лишившихся всего, и имевших шанс добраться до вожделенной Европы в относительно комфортных условиях. А навстречу им хлынули солдаты со всех фронтов, которым до чертиков надоело защищать неизвестно кого, да еще получать из деревни слезные письма о голоде и разрухе.
3 декабря 1917 года в Брест-Литовске советским правительством было заключено сепаратное соглашение о перемирии с Германией и её союзниками. 22 декабря начались переговоры о мире. Германия претендовала на обширные территории России, имевшие большие запасы продовольствия и материальных ресурсов.
В большевистском руководстве произошёл раскол. Ленин категорически выступал за удовлетворение всех требований Германии. Троцкий предлагал затягивать переговоры. Левые эсеры и некоторые большевики предлагали не заключать мир и продолжать войну с немцами, что не только вело к конфронтации с Германией, но и подрывало позиции большевиков внутри России, поскольку их популярность в солдатских массах строилась на обещании выхода из войны.
Победила точка зрения Ленина (правда, после того, как сумрачные тевтонцы, устав от российской болтливости, начали наступление по всей линии фронта). 3 марта был подписан Брестский мирный договор, по которому Россия теряла около 1 млн. кв. км территории (включая Украину) и обязывалась демобилизовать армию и флот, передать Германии корабли и инфраструктуру Черноморского флота, выплатить контрибуцию в размере 6 млрд. марок, признать независимость Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии.
Четвёртый Чрезвычайный съезд Советов, контролируемый большевиками, несмотря на сопротивление «левых коммунистов» и левых эсеров, расценивавших заключение мира как предательство интересов «мировой революции» и национальных интересов, ввиду полной неспособности советизированной старой армии и Красной Армии противостоять даже ограниченному наступлению германских войск и необходимости в передышке для укрепления большевистского режима, 15 марта 1918 ратифицировал Брестский мирный договор.
К апрелю 1918 года с помощью немецких войск местное правительство восстановило контроль над всей территорией Финляндии. Немецкая армия беспрепятственно заняла Прибалтику и ликвидировала там советскую власть. То же самое произошло в Белоруссии, на Украине, в Закавказье, которое вновь стало турецким. Думаю, не стоит лишний раз говорить о том, какие жертвы понесло при этом мирное население. Да они никого и не интересовали: у большевиков были заботы поважнее.
Вечером 30 августа в Москве на заводе Михельсона было совершено покушение на Ленина: неизвестный выстрелил в него три раза из револьвера и тяжело ранил. В 22 часа 40 минут появилось воззвание Свердлова: «Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина. По выходе с митинга тов. Ленин был ранен. Двое стрелявших задержаны. Их личности выясняются. Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров, наймитов англичан и французов».
Воззвание датировано конкретным часом. «Несколько часов назад» — это значит в семь или восемь часов. Но Ленин приехал на завод лишь в 10 вечера, а закончил выступать в 11.00. И кто эти «двое стрелявших»? Ведь в результате виновной оказалась только некая Фанни Каплан, которую подозрительно быстро расстреляли, а следствие по делу прекратили.
Утром того же дня был убит председатель Петроградской ЧК Урицкий М. С, который занял эту должность в марте 1918 года. Здесь он проявил себя как одна из самых зловещих фигур первых лет правления большевиков. По отзыву Луначарского, Урицкий был «железной рукой, которая реально держала горло контрреволюции в своих пальцах».
На деле террор, развернутый Урицким в Петрограде, был направлен на физическое уничтожение не только «контрреволюции» (то есть сознательных противников советской власти), но и всех, кто хотя бы потенциально мог не поддержать большевиков. По распоряжению Урицкого были расстреляны демонстрации рабочих, возмущенных действиями новой власти; подвергнуты пыткам, а затем убиты офицеры Балтийского флота и члены их семей. Несколько барж с арестованными офицерами были потоплены в Финском заливе. Петроградская ЧК обрела репутацию поистине дьявольского застенка, а имя ее главы наводило ужас.
За творимые в ЧК зверства Урицкий был застрелен молодым поэтом Леонидом Канегиссером, принадлежавшим к партии эсеров. И 5 сентября большевиками был объявлен красный террор — массовые репрессии в отношении политических противников. За одну только ночь в Москве и Петрограде было убито 2200 человек.
Напомню, что Ленский расстрел, которым больше ста лет попрекают царское правительство, унес жизни 250 человек. Названия ночной бойни в Москве и Петрограде до сих пор не придумали. И уж точно никогда и никого в этом не упрекали. Но тогда действия большевиков не понравились очень многим.
Прежде всего, они не понравились тем, кого впоследствии назовут «Белой гвардией» - кадровым офицерам, юнкерам, монархистам и сочувствующим. Первая схватка была очень быстрой и почти стопроцентно обречена на победу… гвардейцев, ибо силы красных были еще, можно сказать, в зародыше. Под командованием генерала Корнилова на Кубани собралась Добровольческая армия и двинулась на Москву, фактически не встречая сопротивления.
Но вмешался Его Величество Случай. В середине победного марша случайный снаряд залетел в дом, где заседал штаб Корнилова, и положил замертво практически всех участников совещания. Добровольческая армия лишилась популярнейшего командира, замялась и, как говорится, потеряла стратегический момент.
А красный террор продолжался – с прямого благословения товарища Ленина. В Харьковском ЧК применяли скальпирование и «снимание перчаток с кистей рук», Воронежская ЧК применял катание голыми в бочке, утыканной гвоздями. В Царицыне и Камышине «пилили кости». В Полтаве и Кременчуге священнослужителей сажали на кол. В Екатеринославле применяли распятие и побивание камнями, в Одессе офицеров привязывали цепями к доскам, вставляя в топку и жаря, либо разрывали пополам колёсами лебёдок, либо опускали по очереди в котёл с кипятком и в море. В Армавире применялись «смертные венчики»: голова человека на лобной кости опоясывается ремнём, концы которого имеют железные винты и гайку, которая при завинчивании сдавливает ремнём голову. В Орловской губернии было популярно замораживание людей путём обливания холодной водой при низкой температуре.
Формально красный террор был прекращён 6 ноября 1918 года. По некоторым данным, в течение 1918 года ВЧК репрессировала 31 тыс. человек, из которых 6 тыс. было расстреляно. В то же время, в октябре 1918 года Ю. Мартов, лидер партии меньшевиков, заявил, что жертв репрессий ЧК в ходе красного террора с начала сентября было «более чем десять тысяч».
Казалось бы – довольно, павшие жертвой в борьбе роковой товарищи по партии полностью отмщены. Однако даже в 1922 году В. И. Ленин заявляет о невозможности прекращения террора и необходимости его законодательного урегулирования, что следует из его письма наркому юстиции Курскому от 17 мая 1922 года:
«Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого. С коммунистическим приветом, Ленин».
Мы знаем, великий Ленин заботлив и ласков был…
Вообще-то формулировка направленности деятельности карающих органов революционной власти была выражена первым председателем Реввоентрибунала РСФСР К. Данишевским, который опубликовал ее в газете «Известия ВЦИК»:
«Военные трибуналы не руководствуются и не должны руководствоваться никакими юридическими нормами. Это карающие органы, созданные в процессе напряжённейшей революционной борьбы».
Известный чекист М.Я.Лацис писал, помимо всего прочего:
«Гражданская война не знает писаных законов … надо не только разгромить действующие вражеские силы, но и показать, что кто бы ни поднял меч против существующего классового строя, от меча и погибнет. По таким правилам действовала буржуазия в гражданских войнах, которые она вела против пролетариата. <…> Мы ещё недостаточно усвоили эти правила. Они убивают нас сотнями и тысячами. Мы казним их по одному, после долгих обсуждений перед комиссиями и судами. В гражданской войне нет места для суда над врагами. Это — смертельная схватка. Если не убьёшь ты, убьют тебя. И если ты не хочешь быть убитым, убей сам!»
Согласитесь, это мало кому могло понравиться – полное пренебрежение законами, точнее, их полное отсутствие, откровенное вранье относительно убийства сотен и тысяч «пролетариев» и «миндальничания с буржуазией». И страшное словосочетание «гражданская война» было, наконец, озвучено. После чего она, собственно говоря, и началась.
Оправившись после потери главнокомандующего, Добровольческая армия во главе с генералами Алексеевым и Деникиным, перешла в решительное наступление с Кубани и Северного Кавказа на Москву. Фактически рука об руку с ними шли донские казаки во главе с генералом Красновым.
Следует добавить, что этот поход отличался куда бОльшей жесткостью со стороны Добровольческой армии, чем предыдущий. Дело в том, что погибшего от шального снаряда генерала Корнилова было тайно похоронено в 40 верстах от Екатеринодара, затем белогвардейцы, как уже говорилось, отступили.
Через несколько дней большевики обнаружили свежую могилу, после чего, по приказу советского командующего Сорокина ими был выкопано тело бывшего Верховного Главнокомандующего Русской армии, и в одной рубашке, накрыв брезентом, отвезено в Екатеринодар на Соборную площадь.
Сорокин распорядился сделать фотографии тела погибшего генерала. Затем уже полностью обнаженное тело повесили на дерево и долго рубили шашками. Только после этого последовал приказ отвезти тело на городские бойни.
Даже в советской историографии обращение большевиков с телом убитого генерала называется словом глумление.
По прибытии на городские бойни тело убитого бывшего Верховного Главнокомандующего Русской армии сняли с повозки и, в присутствии высших представителей большевистской власти, прибывших к месту зрелища на автомобилях, стали жечь, обложив предварительно соломой. Когда огонь уже начал охватывать обезображенный труп, подбежали солдаты и стали штыками колоть тело в живот, потом подложили ещё соломы и опять жгли.
Военный историк Армен Гаспарян писал что, «расследованные Особой следственной комиссией после освобождения Екатеринодара войсками Деникина глумления над телом Главнокомандующего Добровольческой армии и шефа своего полка никогда не были забыты в Корниловском ударном полку — одной из элитных частей Добровольческой армии, который с тех пор не брал в плен ни комиссаров, ни офицеров, служивших в Красной армии».
Таким образом, эти обстоятельства издевательств над телом генерала Корнилова оказали определённое влияние на последующую ожесточённость Гражданской войны, особенно на южном ее направлении.
Это было уже серьезно, поскольку на Петроград с северо-запада в 1919 направились регулярные части белой армии, у которой был практически стопроцентный шанс взять колыбель революции без особых усилий. Но этот шанс был бездарно упущен: командовавший армией генерал Родзянко… отменил начавшееся наступление, поскольку узнал о бунте гарнизонов двух ключевых фортов близ Питера.
Командование принял куда более талантливый и успешный боевой генерал Юденич. Но своих войск для решительного наступления не хватало. Юденич попытался вступить в союз с финнами и эстонцами, которые успешно уничтожали коммунистов на своих теперь уже независимых, территориях, но большая часть офицеров, следуя лозунгу «Россия — единая и неделимая!» новое финское и эстонское руководство не признавали. В результате союз провалился.
Юденич был вынужден идти вперёд своими силами, которые в 3-4 раза были меньше сил красных. Самое смешное, что талант Юденича позволил ему практически разгромить противника в первых же боях. Теперь требовалось лишь быстро и решительно идти вперед. Но Юденич был из незнатного рода и либералом. Подчиненные же у него были, напротив, сплошь и рядом монархисты из знатных родов. Они не считали нужным выполнять приказы того, кто поддержал свержение императора. То есть о единстве в рядах командования не было и речи. Наступление самым фатальным образом захлебнулось в амбициях штабистов.
Стремительность была потеряна, а в Петроград, который уже был готов сдаться, прибыл нарком Троцкий. Нарком быстро навел революционный порядок, пригрозив, что расстреляет каждого, кто не встанет грудью на защиту Петрограда. Народ уже знал, что угрозы большевиков пустыми не бывают (это вам не царский режим и не Временное правительство) и приказ наркома выполнил. В итоге белые встретили куда более организованное, чем ожидалось, сопротивление, а отступавшие остатки армии Юденича были добиты… эстонцами, которые сообразили, что выгодно дружить только с теми, кто представляет собой реальную силу. Как сообщали очевидцы, белых сажали в концлагеря и тюрьмы, где они почти все погибли от болезней и голода.
Непосредственно после этого Троцкий начал формировать Рабоче-крестьянскую Красную армию, куда добровольно-принудительно стали привлекать бывших царских офицеров, здраво рассудив, что расстрелять их можно и потом. Впрочем, были и действительно добровольцы (Тухачевский, Егоров, Брусилов). По статистике, каждый пятый офицер царского Генштаба (элита Империи и опора монархии) служил в РККА. Причины такого поведения до сих пор остаются загадкой, ибо генералы-добровольцы по определению не могли разделять идеологию правящей верхушки и вряд ли испытывали особую приязнь к трудовому народу.
Впрочем, одно объяснение все-таки существует: идеологический разброд и шатание в самой Белой Гвардии и среди их союзников. Впрочем, термин «Белая армия» - это определение, появившееся уже при прочно стоявшей на ногах советской власти. Сами же «беляки» свое единство осознавали слабо: тут были и монархисты, для которых не было особой разницы между коммунистами, либералами и всякими эсероменьшевиками, (свергли царя-батюшку!), тут были всякие эсероменьшевики, для которых монархисты и либералы были такими же негодяями и предателями, как и большевики (покусились на завоевания Февральской революции!), и либералы, которые были не в пример поадекватнее нынешних.
Тем не менее, и они не могли решить: вернуть царя или оставить республику, дать автономию Финляндии, Польше, Украине и т.д. или все-таки сохранить «единую и неделимую», дать землю крестьянам или те и так обойдутся. Иногда случались вооруженные столкновения между отдельными группировками белых, подчинявшиеся разным генералам.
Серьезная опасность появилась и там, где ее вовсе не ждали. 8 июня 1918 года в освобождённой от красных Самаре эсерами был создан Комитет Учредительного собрания (Комуч). Он объявил себя временной революционной властью, которая должна была, по замыслу его создателей, распространившись на всю территорию России, передать управление страной законно избранному Учредительному собранию. Комуч создал собственные вооружённые силы — Народную армию (на самом деле – большой вооруженный отряд), командовать которой взялся подполковник Генерального штаба В. О. Каппель. Под его командованием отряд в середине июня 1918 года взял Сызрань и Ставрополь Волжский. 21 июля Каппель взял Симбирск, разгромив превосходящие силы обороняющие город.
К Народной армии присоединились пленные чехи, которых после окончания войны собирались вывезти на родину – через Владивосток, а там кораблем и во Францию. Дело это было нелегким: чехов много, а ж/дорог мало — и потому эшелоны с ними растянулись на огромных пространствах от Пензы до конечного пункта назначения.
Ввиду сильной перегруженности дорог, поезда часто простаивали. Во время одной из таких стоянок среди чехов прошелся слушок, мол, сейчас их снимут с поезда и выдадут обратно домой, к немцам, где им будут гарантированы массовые расстрелы. На всякий случай, чехи начали свергать местную (советскую) власть в тех местах, где стояли их поезда, и не просто свергать, а планомерно уничтожать всех коммунистов и примкнувших к ним товарищей - на всём протяжении ж\д Поволжья, Урала, Сибири и Дальнего Востока.
В июле 1918 года русские и чехословацкие отряды занимают также Уфу, а чехи под командованием подполковника Войцеховского 25 июля берут и Екатеринбург. К югу от Самары отряд подполковника Ф. Е. Махина берёт Хвалынск и подступает к Вольску. К антибольшевистским силам Поволжья присоединяются Уральское и Оренбургское казачьи войска.
В результате, к началу августа 1918 года «территория Учредительного собрания» простирается с запада на восток на 750 вёрст (от Сызрани до Златоуста, с севера на юг — на 500 вёрст (от Симбирска до Вольска). Под его контролем, кроме Самары, Сызрани, Симбирска и Ставрополя-Волжского находились также Сенгилей, Бугульма, Бугуруслан, Белебей, Бузулук, Бирск, Уфа.
7 августа 1918 г. войска Каппеля, предварительно разгромив в устье Камы вышедшую навстречу красную речную флотилию, взяли Казань, где захватили часть золотого запаса Российской империи (650 млн золотых рублей в монетах, 100 млн рублей кредитными знаками, слитки золота, платины и другие ценности), а также огромные склады с вооружением, боеприпасами, медикаментами, амуницией.
Для борьбы с чехословаками и белогвардейцами советское командование 13 июня 1918 создало Восточный фронт под командованием левого эсера Муравьёва, в подчинении которого находилось шесть армий.
6 июля 1918 Антанта объявила Владивосток международной зоной. Здесь высадились японские и американские войска. Но свергать большевистскую власть они не стали. Только 29 июля власть большевиков была свергнута чехами под руководством русского генерала М. К. Дитерихса.
В Уральской области ещё в марте казаки без труда разогнали местные большевистские ревкомы и уничтожили присланные для подавления восстания красногвардейские части.
К началу сентября 1918 большевистская власть была ликвидирована на всём Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. Антибольшевистские повстанческие отряды в Сибири воевали под бело-зелёным флагом. 26 мая 1918 г. члены Западносибирского комиссариата Сибирского правительства разъяснили, что «согласно постановлению чрезвычайного Сибирского областного съезда устанавливаются цвета белый и зеленый флага автономной Сибири — эмблема снегов и лесов сибирских».
Однако в сентябре 1918 войска советского Восточного фронта (с сентября командующий — Сергей Каменев), сосредоточив под Казанью 11 тысяч штыков и сабель против 5 тысяч у противника, перешли в наступление. После ожесточённых боёв они 10 сентября захватили Казань, и прорвав фронт, заняли затем 12 сентября — Симбирск, 7 октября — Самару, нанеся тяжёлое поражение Народной армии.
А в ноябре 1918 произошел военный переворот — власть на Востоке России перешла к адмиралу Александру Васильевичу Колчаку, поскольку военным надоели, мягко говоря, непрофессиональные действия всевозможных Народных армий и вообще - штатских. Вот тут и возникла легенда о беспощадно-жестоком садисте, которым в советское время пугали детей.
Хотя карательные акции ВСЕХ (сюда входят и жертвы не только колчаковских, но и деникинских, и врангелевских, и миллеровских властей) многочисленных белых режимов стоили жизней максимум тремстам тысячам человек. Много? Разумеется, не мало, но за тот же период чекисты и чрезвычайные отряды смогли уничтожить миллион двести тысяч человек, то есть в четыре раза больше.
Как бы то ни было, Колчак так и не сумел навести порядок в тылу, но смог организовать армию и отправить ее в наступление. Зимой 1918—1919 и ранней весной 1919 колчаковцы достаточно успешно вели бои с только что созданной РККА. Но тут мз Средней Азии был срочно вызван красный командарм Михаил Фрунзе, зарекомендовавший себя успешным военачальником. Рекомендации оправдались: колчаковцы покатились назад.
В итоге, летом колчаковские армии отступили за Урал, осенью отдали РККА Западную Сибирь, зимой 1919—1920 — Сибирь Восточную. Колчак, как всем известно, был выдан, арестован и расстрелян.
«Но от тайги до Британских морей Красная армия всех сильней!» - помните?
Конечно, помните, а вот о том, что примерно в то же время произошло одно из самых крупных народных восстаний против советской власти, так называемый «Тамбовский мятеж» - вряд ли даже когда-нибудь читали. Поскольку многие важнейшие аспекты национальной жизни России XX века, и в их числе Тамбовское восстание, оказались не запечатлены отечественными художниками слова – ни в метрополии, ни в эмиграции, ни в самиздате. А, следовательно – практически не отразились в народной памяти, как и почти десяток других, менее масштабных.
А между тем, это был первый случай применения властью против восставшего населения химического оружия.
Предыстория восстания такова: после октябрьского переворота крестьян на Тамбовщине, как и по всей России, лишили всяких политических и экономических прав, запретили торговать хлебом и стали забирать его силой. Население ответило активным вооружённым сопротивлением. В восстаниях и партизанском движении против большевиков, продотрядов и комбедов приняло участие до 40 тыс. человек. Положение властей осложнялось частыми переходами красноармейцев (зачастую с оружием в руках) на сторону партизан.
В 1920 году Тамбовщину поразила засуха, и хлеба было собрано всего 12 млн. пудов. Между тем продразверстка не была уменьшена, составив 11,5 млн пудов. Восстание вспыхнуло 15 августа 1920 года в селе Хитрово, где местный комитет Союза Трудовых Крестьян разоружил продотряд. 19 августа сразу в нескольких сёлах крестьяне отказались сдавать хлеб и при поддержке партизан уничтожили продотряды, местных коммунистов и чекистов. Вскоре восстание распространилось на территории Тамбовской губернии, а также на соседние с ней уезды других губерний. Повстанцы ликвидировали органы советской власти, уничтожали её представителей и воинские гарнизоны и брали власть в свои руки.
Хотя войска Тамбовской губернии сумели нанести мятежникам ощутимые потери, восстание приобрело массовый и затяжной характер. В октябре 1920 года Ленин поручил Дзержинскому «ускорить разгром». Но тут уже оказался бессильным даже ЧК. Только в феврале 1921 года на основании решения Наркомата продовольствия, на территории Тамбовской губернии было остановлено выполнение продовольственной разверстки, а в марте Десятый съезд РКП(б) принял решение отменить продовольственную разверстку, вместо которой вводили фиксированный продовольственный налог.
Для рядовых повстанцев была объявлена амнистия (при условии сдачи оружия и информации о местонахождении командиров). Предпринятые меры широко освещались в печати и агитационных материалах (всего было выпущено 77 наименований воззваний, листовок, плакатов и брошюр), и они сыграли определенную роль в пересмотре частью крестьянства своей позиции в отношении советской власти.
Одновременно численность советских войск в Тамбовской губернии быстро увеличивалась и к концу мая 1921 года составила 43 тыс. красноармейцев (35 тыс. штыков и 8 тыс. сабель при 463 пулемётах и 63 артиллерийских орудиях) под командованием Михаила Тухачевского, который получил директиву - ликвидировать тамбовское восстание не позже чем в месячный срок.
Не последнюю роль в разгроме крестьянского бунта на Тамбовщине сыграли жестокие репрессивные меры против восставших, их семей и односельчан. На следующий день 12 июня 1921 года Тухачевский подписал приказ № 0116 о применении против повстанцев химического оружия.
В основу своих операций Тухачевский положил создание на Тамбовщине жёсткого оккупационного режима и террор против населения губернии, со взятием заложников, уничтожением сёл и деревень, созданием концлагерей и массовых расстрелов. В наскоро оборудованных губернским управлением принудительных работ концентрационных лагерях для заложников наряду со взрослыми в большом количестве содержались и дети. 27 июня 1921 года на заседании полномочной комиссии ВЦИК был отмечен «большой наплыв в концентрационно-полевые лагеря малолетних, начиная от грудных детей», предлагали детей-заложников до 15 лет содержать отдельно от взрослых, и чтобы с трёхлетними детьми имели право находится их матери.
Даже после проведения кампании по разгрузке концлагерей в июле 1921 года (восстание к тому времени было практически подавлено, и заложники с маленькими детьми были распущены по домам) там всё ещё находилось свыше 450 детей-заложников в возрасте от 1 до 10 лет. Общее число крестьян Тамбовской губернии, подвергшихся репрессиям, оценивается в 30—50 тысяч человек.
16 июля 1922 года Тухачевский доложил ЦК РКП(б): «мятеж ликвидирован, Советская власть восстановлена повсеместно».
То, что крестьяне были не в восторге от продразверстки, понятно. Но вот так называемый «Кронштадский мятеж»… Когда те же матросы, которые с упоением брали Зимний и потом устанавливали советскую власть в Петрограде, ставят ультиматум большевистским правителям: либо вы исполняете свои обещания, либо… Это можно считать уникальным явлением.
Но дело в том, что в первую мировую Балтийский флот России по сути бездействовал. И матросы, не особо рвавшиеся, кстати, на фронт, стали легкой и благодарной добычей революционных агитаторов. Итог: матросы объявили себя не просто матросами, а матросами революционными, поубивали офицеров, поучаствовали в разгоне Временного правительства и в уничтожении всякой буржуйской сволочи и стали ждать обещанного агитаторами праздника жизни. А вместо этого получили гражданскую войну, голод, холод и прочие «удовольствия», из-за которых в Питере чуть было не взбунтовались рабочие, так что прищдлсь вводить военное положение.
Восстание в Кронштадте началось 1 марта 1921 года. В советской истории его называли мятежом, что, в общем, справедливо, поскольку еще Роберт Бернс подметил, что «мятеж не может кончится удачно, в противном случае его зовут иначе». Неправильным было только то, что мятежников объявили наймитами белогвардейцев и иностранных держав, поскольку матросы действовали абсолютно автономно. Хотя бы потому, что не дождались, пока не растает лед на заливе не стает, чтоб иметь возможность подойти на кораблях поближе к Смольному. Тогда события могли бы принять совсем другой оборот.
Замечу, что восставшие не выдвигали никаких контрреволюционных требований, их лозунгом было «Власть советам, а не партиям». Поэтому вместо активных действий руководители восстания предпочли вступить с большевиками в переговоры. Зря…
Совнаркомом было немедленно принято решение: в переговоры не вступать, а мятеж подавить любыми средствами (вплоть до взятия заложников). Сделать это нужно было как можно скорее, до начала ледохода, чтобы кронштадский гарнизон не мог использовать корабли.
Первый штурм был отбит. После этого в армии началось брожение, с нежеланием стрелять по своим, что заставило чекистов провести с бойцами воспитательную работу и пополнить ряды атакующих курсантами военных училищ и милиционерами.
Штурм повторили. Помните, у Багрицкого: «Нас бросала молодость на кронштадский лед»? В итоге незначительная часть восставших с потерями отступила в соседнюю Финляндию, где и осталась, а основная часть погибла в бою. Тех, кто попал в плен, в том числе, и представители мирного населения, расстреляли, уцелевших практически не было. Потом к делу кронштадских мятежников пристегнули так называемое «Дело Таганцева» - свыше девяноста человек, в основном, представителей интеллигенции, расстреляли. В числе убитых был и поэт Николай Гумилёв.
Секретарь Ленина, а позднее заместитель Ягоды, Агранов так объяснил жестокость проявленную даже к непричастным:
«В 1921 г. 70 % петроградской интеллигенции были одной ногой в стане врага. Мы должны были эту ногу ожечь».
Счастье еще, что одной ногой в стане врага стояли только интеллигенты из Петрограда. Иначе пришлось бы не «ожигать», а ампутировать обе ноги пациента – в данном случае, России, а для страховки еще оттяпать какую-нибудь руку. Впрочем, позднее нечто подобное и произошло.
Составной частью гражданской войны была вооружённая борьба национальных «окраин» бывшей Российской империи за свою независимость и повстанческое движение широких слоёв населения против войск основных противоборствующих сторон — «красных» и «белых». Попытки провозглашения независимости «окраинами» вызывали отпор как со стороны «белых», сражавшихся за «единую и неделимую Россию», так и со стороны «красных», видевших в росте национализма угрозу завоеваниям революции.
Оставались Сибирь и Крым. Первая людскими ресурсами была не богата, оружейных заводов в то время там еще почти не было, а чехословакам надоело воевать и они потихоньку покидали эту непонятную Россию. Все талантливые царские офицеры либо уже погибли, либо служили в Крыму, либо у Троцкого. У Колчака же способных офицеров было крайне мало, разве что только Каппель да Войцеховский.
Сыграл свою роль и беспредел генералов на окраинных территориях (вроде Анненкова, Унгерна и Семенова), которые (как незабвенный Портос) «дрались потому, что дрались» и противника, в общем-то не выбирали. Приказы Колчака этими бравыми генералами игнорировались, а местное население они восстановили против себя до такой степени, что те массами «записывались в большевики».
Все когда-нибудь заканчивается, закончилась фактически и гражданская война в Сибири, хотя при наличии там около полумиллиона партизан под разными флагами дело не могло не затянуться. Хорошо еще, что японцы, быстро поняв, что в данный момент им с Россией не справиться, расстреляли несколько тысяч подвернувшихся под руку человек, сожгли в паровозной топке услужливо выданного им американской разведкой Сергея Лазо – и отчалили к родным берегам.
В сухом остатке – южное направление, точнее, Крым. Командовавший там белыми войсками Деникин теоретически мог бы захватить Москву, но его погубила идеологическая упертость. Он не отдал крестьянам землю, не дал никому автономии, не навел банального порядка в тылу, считая, что всё это можно сделать ПОСЛЕ победы и въезда в Москву на белом коне. Донести же до генерала очевидную мысль, что без этих мер и победы не будет, оказалось некому.
Ну и ещё основную часть войск Деникина составляли казаки. Среди них процветали пьянки, грабежи, погромы, а также разврат, наркомания, плюс стремление как можно скорее вернуться на свои хутора. Желание воевать они обнаруживали в себе эпизодически. Так что весной 1920 года деникинские войска были загнаны на Крымский полуостров.
Деникин признал свое поражение и добровольно ушел в отставку, остатки войск возглавил генерал Врангель. Он был первым (и последним) белым генералом, который понял, что войну выиграет не тот, кто сильнее, а кто больше наобещает народу. Он пообещал крестьянам землю, провел ряд демократических реформ. Но было уже поздно — красные наобещали во много раз больше и значительно раньше.
После заключения Версальского мира (1919), оформившего поражение Германии в войне, помощь западных союзников Белому движению, видевших в нём прежде всего борцов с правительством большевиков, постепенно прекращается. Так британский премьер-министр Ллойд Джордж вскоре после неудавшейся попытки (в интересах Англии) усадить белых и красных за стол переговоров, высказывался в следующем ключе:
«Целесообразность содействия адм. Колчаку и ген. Деникину является тем более вопросом спорным, что они «борются за Единую Россию»… Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании… Один из наших великих людей, лорд Биконсфильд, видел в огромной, могучей и великой России, катящейся подобно глетчеру по направлению к Персии, Афганистану и Индии, самую грозную опасность для Великобританской империи… Следует признать большевиков, ведь торговать можно и с людоедами».
М. В. Фрунзе, сосредоточив около 190 тысяч бойцов против 41 тысячи штыков и сабель у Врангеля, 7 ноября 1920 года начал штурм Крыма. 11 ноября оборона белых был прорвана. Красная армия ворвалась в Крым. Началась эвакуация Русской армии и гражданских лиц. В течение трех дней на 126 судов были погружены войска, семьи офицеров, часть гражданского населения крымских портов — Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи. Общее количество добровольных изгнанников составило 150 тысяч человек.
После захвата Крыма большевиками начались массовые расстрелы гражданского и военного населения полуострова, поскольку на территории полуострова осталось значительное число офицеров и солдат, которые не захотели или не смогли его покинуть. 14 ноября был создан Крымский ревком, которому были предоставлены неограниченные полномочия. Возглавил его Бела Кун, членами стали Лиде, Гавен, Меметов, Идрисов и Давидов-Вульфсон. Позднее в состав ревкома вошла Землячка. Крымревком сразу же установил на полуострове режим чрезвычайного положения и начал проводить политику террора, жестокость которого превосходила уровень террора в других регионах.
Вскоре задержанных стали расстреливать, вешать, топить в море. Террор в Крыму касался самых широких социальных и общественных групп населения: офицеров и военных чиновников, солдат, врачей и служащих Красного Креста, сестер милосердия, ветеринаров, учителей, чиновников, земских деятелей, журналистов, инженеров, бывших дворян, священников, крестьян, убивали даже больных и раненых в лазаретах.
Точная цифра убитых и замученных неизвестна и различается от источника к источнику. По оценкам очевидцев с ноября 1920 по март 1921 года было убито от 15 до 120 тысяч человек. Последняя цифра, которая, хотя и может быть завышенной, ближе к правде, поскольку размах террора вызвал недовольство даже советского руководства. Кун и Землячка были в спешном порядке отозваны в Москву.
Но и это было еще не все. 9 апреля 1921 года Ф.Дзержинский пишет Лацису следующее:
«Церковь разваливается, этому нам надо помочь, но никоим образом не возрождать её в обновлённой форме. Поэтому церковную политику развала должна вести ВЧК, а не кто-либо другой… Наша ставка на коммунизм, а не религию. Ликвидировать может только ВЧК…
При реализации политики борьбы с инакомыслием и контрреволюцией важным моментом являлась окончательная ликвидация какого-либо влияние церкви на политическую и социально-культурную ситуацию в республике и избавление от так называемого «реакционного духовенства».
В частности, политику РКП(б) времён красного террора проясняет письмо В. И. Ленина, направленное руководящим органам Политбюро, ОГПУ, Наркомата юстиции и Ревтрибунала от 19 марта 1923 года:
«Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать»
Немудрено, что при таком отношении церковь «разваливалась». По оценкам некоторых историков, с 1918 до конца 1930-х в ходе репрессий в отношении духовенства было расстреляно либо умерло в местах лишения свободы около 42000 священнослужителей.
И, наконец, самая главная причина победы большевиков в этой гражданской бойне. У них была Идея, план, четкая программа действий. У белых ничего подобного не было. Как управлять страной генералы и адмиралы представляли себе слабо. Потому что, в отличие от красных, их возглавляли не профессиональные политики-революционеры, а профессиональные военные. А ведь, согласно Макиавелли, «сильный, но не смертельный удар означает смерть для того, кто такой удар наносит».
Итогом Гражданской войны стал захват большевиками власти на основной части территории бывшей Российской империи, признание независимости Польши, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии, а также создание на подконтрольной большевикам территории Российской, Украинской, Белорусской и Закавказской советских республик, 30 декабря 1922 года подписавших договор об образовании СССР. Около 2 млн человек, не разделявших взглядов новой власти, предпочло покинуть страну.
Как и белые, основное условие побед большевиков В. И. Ленин видел в том, что на всём протяжении Гражданской войны «международный империализм» не смог организовать общий поход всех своих сил против Советской России, и на каждом отдельном этапе борьбы выступала только часть их. Они были достаточно сильны, чтобы создавать смертельные угрозы для Советского государства, но всегда оказывались слишком слабыми, чтобы довести борьбу до победного конца. Большевики получали возможность сосредоточивать на решающих участках превосходящие силы Красной Армии и этим добивались победы.
Большевики также использовали острый революционный кризис, охвативший после окончания Первой мировой войны почти все капиталистические страны Европы, и противоречия между ведущими державами Антанты.
«В продолжение трех лет на территории России были армии английская, французская, японская. Нет сомнения, — писал В. И. Ленин, — что самого ничтожного напряжения сил этих трех держав было бы вполне достаточно, чтобы в несколько месяцев, если не несколько недель, одержать победу над нами. И если нам удалось удержать это нападение, то лишь разложением во французских войсках, начавшимся брожением у англичан и японцев. Вот этой разницей империалистических интересов мы пользовались все время».
Уинстон Черчилль внес существенную поправку в это заявление:
«Было бы ошибочно думать, что мы сражались за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело. Эта истина станет неприятно чувствительной с того момента, как белые армии будут уничтожены и большевики установят свое господство на протяжение Российской империи».
К 1921 Россия буквально лежала в руинах. От бывшей Российской империи отошли территории Польши, Финляндии, Латвии, Эстонии, Литвы, Западной Украины, Белоруссии, Карской области (в Армении) и Бессарабии. По подсчётам специалистов, численность населения на оставшихся территориях едва дотягивала до 135 миллионов человек. Потери на этих территориях в результате войн, эпидемий, эмиграции, сокращения рождаемости составили с 1914 г. не менее 25 миллионов человек.
Во время военных действий особенно пострадали Донбасс, Бакинский нефтяной район, Урал и Сибирь, были разрушены многие шахты и рудники. Из-за нехватки топлива и сырья останавливались заводы. Рабочие были вынуждены покидать города и уезжать в деревню. В общем, уровень промышленности сократился в 5 раз. Оборудование давно не обновлялось.
Сельское производство сократилось на 40 %. Почти вся имперская интеллигенция была уничтожена. Оставшиеся в срочном порядке эмигрировали, чтобы избежать этой участи. В ходе Гражданской войны от голода, болезней, террора и в боях погибло (по различным данным) от 8 до 13 млн человек, в том числе около 1 млн бойцов Красной Армии. Эмигрировало из страны до 2 млн человек. Резко увеличилось число беспризорных детей после Первой мировой войны и Гражданской войны. По одним данным в 1921 году в России насчитывалось 4,5 млн беспризорников, по другим — в 1922 году было 7 млн беспризорников. Ущерб народному хозяйству составил около 50 млрд золотых руб., промышленное производство упало до 4—20 % от уровня 1913.
Потери в ходе войны (таблица)
Категория потерь Численность (тыс. чел.)
Всего убито и умерло от ран 2500
Красная армия 950
белая и национальные армии 650
партизанские отряды 900
Погибло в результате террора 2000
от красного террора 1200
от белого террора 300
от партизанского террора 500
Умерло от голода и эпидемий 6000
Всего погибло 10 500
Эмигрировало 2000
Для сравнения: в царской России с 1825 по 1905 годы по политическим преступлениям было вынесено 625 смертных приговоров, из которых только 191 были приведены в исполнение, а в революционные годы — с 1905 по 1910 год — было вынесено 5735 смертных приговоров по политическим преступлениям, из которых приведён в исполнение 3741 приговор.
Выводы делайте сами, не маленькие.
Вместо эпилога
6 ноября 1997 года Президент РФ Б. Ельцин подписал Указ «О возведении памятника россиянам, погибшим в годы Гражданской войны», согласно которому планируется возвести памятник в г. Москве россиянам, погибшим в годы Гражданской войны. Правительству РФ совместно с правительством Москвы поручено определить место возведения памятника.
Определяют его по сей день…