ОБРЕТЕНИЕ МОЩЕЙ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА САРОВСКОГО - 1 августа
"Сей - от рода Нашего". – «Гряди!» - Серафим Саровский
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
"Когда Земля Русская разделится и одна сторона явно останется с бунтовщиками, другая же явно станет за Государя и целость России, вот тогда, ваше боголюбие, усердие Ваше по Боге и ко времени – и Господь поможет правому делу – ставших за Государя и Отечество и Святую Церковь нашу - а Государя и всю Царскую Фамилию сохранит Господь невидимою десницею Своею и даст полную победу поднявшим оружие за Него (грядущего Государя), за Церковь и за благо нераздельности Земли Русской – но не столько и тут крови прольется, сколько тогда как когда правая за Государя ставшая сторона получит победу и переловит всех изменников и предаст их в руки Правосудия, тогда уже никого в Сибирь не пошлют, а всех казнят, и вот тут то еще более прежнего крови прольется, но эта кровь будет последняя очистительная кровь ибо после того Господь благословит люди Своя миром и превознесет рог Помазанного Своего Давида раба Своего Мужа по сердцу Своему, Благочестивейшего Государя Императора. Его же утвердила и паче утвердит десница Его святая над Землею Русскою";
"Россия всегда будет славна и врагам страшна и непреоборима, имущая веру и
благочестие в щит и во броню правды; сих ради и врата адовы не одолеют ее".
Преподобный Серафим Саровский
За Веру, Царя и Отечество!
Порывы ветра ли шального
Нагнали туч, что вороньё,
Над Петербургом….
А за много
Оттуда вёрст: родник – ключом….
И ведь далёко ж от Невы-то,
Но в воду зорко ту глядит,
Хмурея, старец, - зрит событья,
Которым быть лишь предстоит:
Мятеж и смута злобы тайной
Против Священной на Руси
Самою власти, Богом данной,
Царю! – Царь-батюшке*….
- Гряди.
Гряди туда, пришёл откуда.
Пришелец вновь: «…благослави».
Лишённый раз, не верит будто,
И тянет руки вновь свои
К тому, кто «Вашим Боголюбьем»
Да «моей Радостью» всегда
Встречает каждого, к нему кто…
Но – «взбаламучена вода»!
И уж с суровостью иуде
Рех отче: «Я тебе сказал,
Гряди туда, пришёл откуда»!
И хоть того не ожидал
Просящий с выправкой военной,
Хоть дрожью в гласе поражён
Того, улыбчив кто со всеми
И тих всегда, но снова он,
Благословения столь жаждя,
Дерзнул просить и в третий раз.
И закричал тут старец даже,
Да так немилостиво! - так… -
Как на врага из величайших,
Как на отступника вскричал
Святою Церкви Русской нашей.
«Не в искушенье ль, старче впал?» -
Вдруг ученик подумал, сильно
Смутившись яростью той, но,
Лишь удалился посетитель:
- Вон, глянь в источник… Мне-то он
И показал, кто предо мною.
Вода на столь была грязна,
Бурлила словно сором!
- Вот и,
Как возмущён источник, так
И человек сей, - приходил что,
Россию хочет возмутить.
Прозрел, прозрел святой, конечно,
Весь гнев обрушив…., тем явив
О Боге ревность свою тут же
При встрече с тайным сим врагом
Христовой Церкви, жившей дружно
Не век с Отечеством, с Царём!
Но только Сам Господь разрушил,
Известно стало вскоре, все
Тех злоумышленников кущи
Коварных замыслов, - в «пресечь».
«Гряди, гряди, пришёл откуда!» -
Устами праведника то
В час для Отчизны нашей трудный
Сама любовь, горя огнём,
К Руси - в столь кротком!- восклицала,
Заставив гневаться того,
Кого при жизни Небо славит,
На языке с ним на одном,
Коль удостоен Серафим был
И Спаса видеть Самого
На Литургии! – Сослужили
Вот так же Ангелы давно
И преподобному когда-то
Святому Сергию – во знак,
Богослуженье что земное
С Небесной Церковью всё в лад –
Во Православной нашей Вере!
И Серафим Саровский был
До смерти самой ей лишь верен
И Государю в ней!
« Что в им…
Что тебе в имени моём…».
А в этом имени так много:
И пламень, греющий! Дух в нём,
Вместивший свет, любовь! И к Богу
Изо всех ангельских чинов –
Чин, наиболе приближённый!
Где Серафим, там и Саров,
Но был сей – Прохором.
О нём вот:
Коснувшись отче Жития…
Не пели в Курске соловьи:
В ту пору осень уж стояла –
Нагой, как проводы любви,
Что отшумела и опала.
Но, не её любовь! – то мать,
Что в муках чадо се рождала…
И вот он – младшенький….
«Позвать?-
…окликнуть?» - Нет, Агафья знала,
Не передумает… О чём
Благочестивая молчала,
На сына глядя…. Не плечо –
Отныне ей он. …Поначалу,
Как провожала в первый раз,
Быть может, тлела и надежда
Иметь и внуков…. А сейчас,
Вернулся с Киева – не прежним:
На поклоненье он пешком
Ходил к угодникам Печёрским.
Мать пред дорогою – крестом
Благословила медным, - тем, что
Уже не снимет никогда
С груди своей при жизни Прохор,
И Серафимом став….
Тогда ж,
Как уходил, скрывала вздохи,
А тут…
Прощались навсегда!
Что в этой пустыни Саровской,
Туда спасаться шёл, - куда
Благословил отец-затворник,-
Что ждёт любимое дитя,
Свой дом родительский навеки
Покинув?
- Бога ради! Для…! -
Всё понимает мать, но веки
Всё ж тяжелы её, - как жизнь,
Лишь схоронивши Исидора.
Муж был купцом. – Купец Мошнин.
Собор вот в Курске начал строить….
А продолжала – Мошнина.
Однажды Прохор, оступившись,
Прям с колокольни там упал,
Оставшись, чудом, невредимым!
Ноябрь, двадцатое. День тот,
Забыть ли матери – Агафье?..
…Уж и спины не видно, но
Не отпускает с места память:
Вот Прохор маленький совсем,
А в церковь уж бегом на службы;
Вот Жития святых он всем
Читает. Тут сказать бы нужно,
В уединении любил
Молиться сын, читать Святое
В тиши Евангелие.- С ним
Уж не расстался!
И вот – болен…
И жизнь его – на волоске.
И вдруг вновь чудо: Матерь Божья,
Со обещанием во сне
Спасти его! И сталось тут же:
Чрез двор усадьбы Мошниных
Со Богородицы иконой
Проходит крестный ход. И с ним
Мать на руках – к Пречистой. Вскоре,
Как приложился к Лику, сын
И поправляться начал быстро.
То ль – слёзы градом, дождь ли лил,
Нам не известно.
Сколь их чистых
Из глаз, родимых для него,
Струилось после и…. - Ну, мать ведь…. -
И, старцем, чувствовал тепло,
Креста касаясь, кем-то клятый,
А кем любимый горячо,
Мечтавший с юности уж самой
О монастырских стенах….
Но,
И кроме стен, был лес и камни….
И вот уж Прохор – Серафим:
Чрез восемь лет он принял постриг
Всё в той обители. За сим –
Пустынножительства на подвиг
Благословенье получив,
В глухом лесу – один. И ладно б,
Травой питаясь сам, кормил
Всех комаров, в жару нещадно
До язв что жалили его,
Претерпевая все страданья
Со благодушием. Зато
И дикий зверь не трогал! Там он
Наедине с самим собой,
Творя сердечную молитву,
Столь погружался в неё, что
Вокруг не видел и не слышал
Уж ничего. Безмолвье то
Лишь нарушали, в радость, птицы,
Да бур медведь нередко.
Но,
Се видя, враг вооружился
Вся человеческого рода:
Стремясь принудить отступить
На шаг один хотя б от Бога,
Стал искушать упорно, и –
Усугубил труды Угодник! –
Ещё и столпничества тут
Взяв на себя нелёгкий подвиг
На тыщу дней-ночей: в лесу
Он поднимался бедный следом
За тьмой на камень велий и –
С руками, поднятыми к небу,
Молился ночь всю до зари.
А днями – в келлии на камне,
Принёс из леса еле что,
С него сходя на миг лишь краткий,
Принять бы пищи скудной.
Но,
И посрамлённый Преподобным,
Не унимался диавол: вновь
Уж умертвить задумав в злобе,
Наслал грабителей. Топор
В руках у батюшки был, сам он
Тогда высок был и силён!
Он и отбился бы, но вспомнил
О «взявших меч, что и мечом
Погибнут».
- Делайте же, братье,
Что вам угодно, - опустив
Топор на землю, молвил святый.
И – изуродовав, ушли,
Всё сокрушив внутри и кельи:
Искали денег, - не нашли.
К утру, скалеченный смертельно,
Добрался чудом до своих,
Где пролежал все восемь суток,
От ран страдая. И врачи,
Дивясь, что жив остался, - трудно
В то верить было, не смогли
Помочь ничем. И тут явилась
Во тонком сне ему Сама
Господня Матерь со святыми
Двумя апостолами, дав
Вновь, прикоснувшись, исцеленье.
А тех разбойников нашли,
Но преподобный: «И не смейте, -
Сказал,- наказывать», - простив,
Оставшись с той поры согбенным
На век уж старцем, что не мог
Ходить без посоха.
В то время
Почил друг юности его –
Отец Исайя – настоятель
Родной обители. И взял,
Во непрестанной предстоять бы
Молитве Богу, на себя
Ещё молчальничества подвиг,
И нёс его исправно он
Почти три года. И вот плодом
Трудов молчания сего
Ему явилось, Серафиму,
СТЯЖАНЬЕ МИРА тут ДУШИ,
СТЯЖАНЬЕ РАДОСТИ на диво
СВЯТОГО ДУХА!
Говорил
Тогда великий сей подвижник
Монаху: «Радость ты моя,
Молю тебя, стяжи дух мирен,
И тогда около тебя
Спасутся тысячи других душ».
И вот тут вскоре по весне, -
Пятнадцать лет в пустыне как уж,-
Стал жить он вновь в монастыре,
Не прерывая всё ж молчанья,
Добавив к подвигу затвор:
Не выходя, не принимая
И никуда, и никого;
Лишь в Богомыслии, молитве
Во непрестанной день и ночь!
И приобрёл, с собой же в битве –
Гоня всё суетное прочь,
В затворе жёстком он – душевну
И столь высоку чистоту!
И был даров чудотворенья
И прозорливости он тут
Сподоблен уж от Бога! – Людям
Во самом высшем изо всех
Теперь вот подвиге он будет
Служить – во старчестве!
Для всех
Теперь открыты двери кельи,
Бы утешать и наставлять
И души немощные, в лени… -
И наставлять, и исцелять,
Коль Богородицей Самою
То было велено ему
Опять в видении во сонном, -
С затвора выйти!
А к концу
Земною жизни старца видел
Им исцелённый раз: стоял,
В молитвы время преподобный,
Да-да, на воздухе! Но сам
Он запретил до его смерти
О том рассказывать. – Святой!
А в Благовещенье явилась,
Сама с: «Любимиче ты Мой,
Уж скоро, скоро будешь с нами», -
Ему Небес Царица!
Тут,
Чуть меньше лет двух до кончины
Уж оставалося ему.
И вознеслась, настало время,
Святого чистая душа
Самими Ангелами, верным
Рабом, служителем Отца
К Его Престолу.
А на теле,
Уж бездыханном, – медный крест,
Агафьей-матерью надетый,
Что перевидел столь чудес
И после смерти её сына
Уже.
Не Прохор! – Серафим,
От Государя что России
Записан к «царским всем святым», -
Авторитетом его ибо,
Всё жив! - как память и о том,
Что Цесаревич святый им был
У Бога вымолен на том,
Другом уж свете для Отчизны,
Для Православною Руси! –
Угодник Божий, там вздыхая,
Дал направленье ль сим, Пути?..-
Во избежанье «Царства хама»
Со слов уж тех: « Сказал, гряди,
Пришёл откуда»!
Православной! –
Угодна Богу Русь!
Прости,
Прости нас, Боже милосердный,
Что, попустив, не сберегли….
Средь сосен, вон, всё живы ели*,
Но, словно мёртв сам Царский скит!
Какие тайны он хранит?..
Иль, - кто от нас….
О, преподобный,
До боли русский Серафим,
До крови верный своей Богу, -
Во «умереть хоть», - помоги,
Молись о грешных нас…
Аминь.
Гряди ко мне!
И предрекал угодник Божий
Тогда: «… молитвами святых
Лишь устоять – любовью! - сможет
Святая Церковь наша, и
За Православие Россию
Господь помилует».
Средь всех
Его пророчеств, что уж в силе,
Особым местом – о Царе,
О его будущем: «Того я
Царя прославлю, кто меня
Прославит». Вот. И уже вскоре
То исполняется: когда
Наш Государь, что был замучен,
После семи десятков лет
С кончины лучшего из лучших,
Всем вопреки напишет те
Слова: «Немедленно прославить»!
И среди лета в том году
Воспели Пасху!
Император! -
С мощами раку нёс. Вокруг
Всё ликовало, торжествуя:
Любимый старец Серафим
Отныне, сам то предсказуя,
Причислен к лику был святых!
Сопротивление Синода
Смог Царь наш батюшка сломить!
Не Николай второй, кто знает
Когда смогла бы возносить
Уж бездуховная Россия
Молитв церковных пышный цвет
Любимцу Матери Господней,
Столь раз являвшейся средь бед
Сама избраннику Небесья,
Посколь, как святый предрекал,
Уж вскоре время мракобесья
Час на Руси святой настал.
И в девяносто первом страшном,
При обретении мощей
Второй уж раз, Россия наша
Средь лета Пасху пела! – Ей,
Во утешение ль дано то,
Уж накануне вновь скорбей,
«…когда и ангелы не смогут
Поспеть принять все души» в ней…
Судьба Отечества сегодня,
Как никогда, зависит от
Молитв святых, средь них Угодник
И Серафим, и Сергий, но
Дано Помазаннику Божью
И прав поболе изо всех
Своё Отечество, - безбожно
Что нынче, вымолить. И нет
Без Православия, без веры –
Тысячелетней на Руси! –
Святого Завтра. Только с верой
С небес услышать нам: « «Гряди,
Гряди» ко мне! «Христос Воскресе»!
И «Боголюбье Ваше», и
И – «моя Радость»!
Царь Небесный,
Прости нас всех!
За всё…
Аминь.
-----------------
*Вероятно, речь идет о печальном событии 14 декабря 1825 года.
http://russkie-idut.ru/vesti-05/new08.htm
http://www.pravoslavie.ru/put/sv/seraphim_sarov.ht...
«Тогда император Николай II лично выразил желание, чтобы дело о прославлении отца Серафима было доведено до конца, о чем сообщили "Церковные ведомости" в № 30 за 1902 год. Дело ускорилось, но противодействие не прекратилось.
…Император Николай продолжал настаивать на канонизации. Для еще более ясного выражения своей воли государь преподнес в дар Саровской обители новый гроб для отца Серафима, попечением царской семьи была устроена прекрасная мраморная рака - "роскошное произведение художества в русском стиле царственной Москвы", по выражению митрополита Вениамина (Федченкова), а покров на гробницу и коврик с дорожками своими руками вышивала императрица Александра Федоровна. Наконец, императору удалось преодолеть сопротивление Синода, и на его резолюции о грядущем прославлении Николай II собственноручно написал: "Прочел с чувством истинной радости и глубокого умиления".
…Торжество церковного прославления преподобного Серафима состоялось 19 июля (1 августа по новому стилю) 1903 года. В нем приняла участие вся царская семья и тысячи людей со всех концов России. Сбылось пророчество преподобного Серафима о том, что "среди лета запоют Пасху". Император, самодержавный властитель 1/6 части мира, преклонял колени перед мощами, нес их на своих плечах, а в день прославления царская семья причащалась Святых Христовых Таин. И если бы не решительность и настойчивость императора Николая II, кто знает, когда бы православная Россия смогла бы возносить церковные молитвы к преподобному Серафиму? Ведь после 1918 года Русская Церковь по понятным причинам была лишена возможности канонизации святых до 1970 года...
…Из различных источников до нас дошло удивительное пророчество преподобного Серафима, сказанное императору Александру I. Саровский старец предрекал: "Будет некогда Царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого Царя и самодержавия, но Бог Царя возвеличит". Широко известен и другой факт: преподобный Серафим написал письмо императору Николаю II, которое велел Н.А. Мотовиловой передать "четвертому государю, который приедет в Саров". Император, прочитав его, горько заплакал. Содержание письма осталось неизвестным.»
http://www.pravoslavie.ru/put/sv/seraphim_nikolai.htm
18 января 2015год
https://www.youtube.com/watch?v=DTVBLbQ1wBQ
L;von Minassian - Doudouk